Три дня до любви (СИ)

Тут до Алевтины дошло, что она вновь стала жертвой его безумия. Компьютерный гений, в медицинской карте которого стояла отметка желтым цветом, и находящийся на учете у психиатра, сам по себе являлся оружием массовой разрушительной силы. Дебил — диагноз и приговор одновременно. А ведь она наперед знала, что с подобными типами лучше не иметь дело. Когда рассматривалась его кандидатура, она категорически возражала. Еще один минус в копилку зарвавшегося Михаила. Порой она считала, что он занимается откровенным вредительством. Джон — его кандидат, выбранный из доброго десятка.

— Ник!

— Что, моя госпожа?

Верный раб всегда на страже.

— Запри Джона в карцере!

— Сию минуту, — пробасил Ник, хвата тщедушного компьютерщика за шиворот.

У него даже и мысли не возникло возразить или поинтересоваться, за что этот чудик так ее разгневал. Раз приказано, нужно выполнить и все!

— Что-то еще? — вернувшись, спросил он у метающей молнии глазами Госпожи.

— Избавься от него! — кусая ярко-красные губы, приказала она.

— Предпочтения? Утопить, задушить, пристрелить?

— Ты большой фантазер! — восхитилась она его рвением, — Сделай по-тихому, без криков и истерик. Чтобы я больше не слышала об этом придурке, так, чтобы этот бедолага не мучился.

— А награда?

— Впервые Ник осмелился заговорить подобным образом.

Алевтина вскинула бровь в недоумении. Еще одно открытие на сегодняшний день. До этого момента, считая верную «собачку» чем-то вроде деревянного солдатика, она не считалась с его интересами. Амбициозный, жестокий мужчина, кажется, испытывал удовольствие от убийств. Так, по крайней мере, она считала до сих пор. Каждый раз, посылая его на совершение преступления, она будто угадывала его животный инстинкт прирожденного убийцы. О наградах никогда речь не заходила.

— Что же ты хочешь?

— Тебя! — осторожно выдавил он из себя давно вертящееся на языке слово.

Алевтина вздрогнула, пылая лицом. Подобное обращение к своей персоне она никогда не позволяла.

— Я не ослышалась? — попыталась она вернуть назад сказанное.

— Ничуть.

В глазах Ника решимость и почти зверская одержимость. Как же она, со всеми своими уловками великолепного психолога упустила, когда тоненькая грань уничтожилась в сознании этого мужчины.

Ник еще раз дерзко взглянул в ее лицо. Он намерен получить то самое, о котором грезил столько дней.

— У всего есть цена, — пожимая плечами, нарушил он молчание.

Алевтина, обхватив себя руками, качалась из стороны в сторону. Ругая себя за отсутствие бдительности, за глупость и за прочие промахи, она складывала в уме различные варианты выхода из сложившейся неприятной для нее ситуации.

— Хорошо, — наконец согласилась она, — мне нужно подумать!

— Так я получу свою награду? — продолжил Ник.

— Не раньше, чем доказательства лягут на мой стол.

— Когда приступать? Одно слово и я…

— Знаю. Подожди немного. Придет нужное время, сообщу.

Загнанная в угол, она все еще надеялась выпутаться. Тут, как нельзя, кстати, потребовалась бы поддержка давнего соратника. О распрях можно и забыть на время.

— Миш, мне нужна твоя помощь!

— Неожиданно, — равнодушно ответил он, — ты же отстранила меня от всех важных сведений. Отчего же вдруг?

— Неужели откажешь? Вспомни, сколько нам пришлось пережить за эти годы!

— Я-то не забыл, а вот ты…

— Старалась для общего блага, — поправила она ход его мыслей.

— Продолжай дальше, я тут не причем!

— У меня предложение, скорее — сделка.

— Согласен, только я буду диктовать условия.

— Будь, по-твоему, — сдалась она.

— Тогда, я весь во внимании.

— Ник, выдвигает требования, идущие в разрез с моими пониманиями о личных взаимоотношениях между мужчиной и женщиной.

Михаил рассмеялся.

— Зачем ты усложняешь. Скажи просто, без этих условностей: «Он пристает ко мне».

— У него имеются для этого все основания. Это как обмен, понимаешь?

— Опять? Я же велел, объясняй проще.

— Я попросила о небольшой услуге, а он выдвинул встречное требование. У меня не остается иного выхода…

— Если ты просишь, чтобы я убрал его с дороги, то только намекни. Мне этот «оловянный солдатик» уже поперек горла. Дерзит постоянно, косится, будто я у него занял и не возвращаю. Бьюсь об заклад, что, в конце концов, он не выдержит и бросится на меня с кулаками, или еще хуже — перестреляет здесь всех ради забавы. Это не просто боец, это человек со звериным нутром, и неясно, когда оно выпрыгнет наружу. Он опасен для всех, не только для тебя. Хотя есть и другой путь…

— Не смей мне даже предлагать подобное! — зашипела Алевтина, заламывая пальцы.

— Ну, это как посмотреть. Приблизь его, приласкай, как он того желает, и получи взамен ручную зверушку, встающую на задние лапки. Скажешь «Фас» и он порвет любого, почешешь брюшко — он выполнит самую грязную работу, глазом не моргнув. Замечательный тандем!

— Только не это! — завизжала Алевтина, — мерзкий ублюдок возомнил себя альфа-самцом. Меня в дрожь бросает от одной мысли, что он дотронется до меня своими грязными лапами.

— Не кипятись! Я уже догадался, что ты все для себя решила.

— То есть, ты готов поддержать меня?

— Пара пустяков! Повторю, можешь на меня рассчитывать!

Глава 36