Три дня на побережье

Долгое время Бодро смотрел на Зака молча, потом наконец произнес:

— Ты chef menteur[1], вот ты кто. Самый главный враль! У меня хоть мозги и повредились, все ж я не так плох и в состоянии узнать le diable[2], если встречусь с ним. — Он прикрыл глаза рукой. — Не могу смотреть на тебя, нет, не могу.

— Бодро, никакой я не дьявол. Я школьный приятель Тристана.

— Нет уж, дудки! Ты самый настоящий дьявол. — Он поднял ружье повыше, и его рука задрожала сильнее.

— Хорошо, хорошо, Бодро… — начал было Зак.

— Не смей меня так называть, слышишь? — тут же запротестовал старик. — Для тебя я месье Бодро, ясно?

— Месье Бодро, не видели ли вы кого-нибудь, кто не должен здесь находиться? Может, рабочие с нефтяной вышки или приезжие из другого города?

— Нефтяная вышка? Вот откуда ты взялся? Тогда ты точно самый настоящий дьявол. Нужно сжечь эти ужасные штуки, они воду отравляют. — Бодро кивнул раз, другой, третий.

Зак подумал, что старик заснул с открытыми глазами. Дуло его ружья опускалось все ниже и ниже в ослабевших руках.

Зак осторожно шагнул в сторону машины, старик тут же перестал кивать и вскинул ружье.

— Эй, ты! — воскликнул он. — Я еще не решил, что с тобой делать.

— Месье Бодро, — уважительно обратился Зак, — не видели ли вы здесь чужаков? Может, вас кто-то побеспокоил или, к примеру, разбудил посреди ночи?

На мгновение глаза старика потухли и стали совсем черными.

— Нет, приятель. Шныряют по лесу какие-то ублюдки, но ко мне сунуться боятся, так-то. Не осмелятся они, точно знаю. — Он снова поднял ружье. — А теперь убирайся отсюда, да поживее. Нечего тебе на земле Дюшодов делать. Я тебя не знаю, и не кто не знает. Не похож ты ни на кого из моих знакомых.

— Месье?.. — Зак решил предпринять еще одну попытку.

— Иди уже, иди. Оставь нас в покое. Чтобы поправиться, людям нужен покой. Нечего тут шляться и расстраивать их.

Зак зашагал к машине, спиной ощущая нацеленные на него дула ружья.

По дороге домой он позвонил священнику.

— Дафф?

— Алло? — В голосе Даффа слышалось легкое раздражение. — Кто это? Зак, ты, что ли?

— Да. То есть да, отец Майкл.

— Чем могу быть полезен?

— Старик Бодро все еще здесь? Тот, который жил на земле Тристана, когда мы были детьми?

Пауза.

— Вообще-то не знаю. О нем уже много лет никто не вспоминал. Думаю, что и не видел тоже. Сколько ему сейчас может быть лет?

— Представления не имею. Мы считали его древним как мир, а нам тогда было лет по десять-одиннадцать. Теперь мне кажется, ему было не больше шестидесяти. Что думаешь? Когда ты его видел последний раз?

— Давно. А что?

— Несколько минут назад Бодро выгнал меня с лодочного причала Тристана. При нем было ружье 12-го калибра. Раньше за ним везде бегала гончая, но она уже тогда была дряхлой.

— Бодро выгнал тебя с земли Тристана? Я считал его мертвым. По-твоему, он мог протянуть столько лет? Он никогда не приходил в город. Вообще никогда. Непонятно, где он берет кофе, сахар и бобы, если вообще берет.

Зак вырулил на подъездную аллею и припарковался прямо у французских окон.

— Помнится, Тристан всегда был очарован этим стариком. Бывало, рассказывал мне, что Бодро питается одуванчиками и цикорием, а корни цикория жарит и перемалывает, чтобы получить кофе, охотится на кроликов, опоссумов, а иногда может убить и дикую свинью и зажарить с картофелем, луком и морковью. Учуяв запах, Тристан ходил есть вместе с ним.

— Куда?

— Не могу точно сказать. Несколько раз я сопровождал его в деревянный домик Бодро, но он стоит где-то на болоте, и одному мне ни за что не найти дороги. Что ж, спасибо за помощь. Полагаю, сейчас Бодро совсем состарился и выжил из ума. Я задал ему несколько вопросов, но он нес сущую бессмыслицу.

— А, вспомнил. Несколько лет назад у старика случился мозговой криз, Тристан отвез его на прием к доктору. Но в больницу тот ложиться наотрез отказался. А что это ты рыскаешь по окрестностям?

— Просто пытаюсь помочь Сэнди. Она попросила меня разобраться с документами Тристана.

Дафф недоверчиво молчал, Зак набрал в легкие больше воздуха, готовясь переубеждать, но Дафф его опередил:

— Не вмешивайся ты в это дело, Зак. Послушай совета человека, который кое-что в этом смыслит. Иначе тебя затянет, так что не сможешь выбраться.

Зак понял, Дафф имеет в виду вовсе не смерть Тристана, а Фокса Монкора, произошедшую много лет назад.

— Не волнуйся, Дафф. Я в порядке. Я справлюсь.

И дал отбой, продолжая раздумывать над тем, что сказал Дафф о Бодро. Несмотря на перенесенный инсульт, его глаза сверкали как угли и голос звучал удивительно ясно, заставляя усомниться, так ли уж безумен старик каджун. В одном Зак был уверен: встретившись с ним снова, Бодро наверняка пустит в ход ружье.

— Мэдди? позвал он, снимая на крыльце резиновые сапоги и входя в дом. — Сигнализация включена?

Мэдди вышла из спальни Сэнди. Она только что покрасила волосы, те мокрыми прядями обрамляли ее лицо.

— Нет, не включала. Здесь мертвецки тихо. Мне так недостает МРЗ-плеера или телевизора.

— В доме нет телевизора? — удивился Зак.

— В спальне нет.

— Вот как? Удалось что-нибудь найти?