Три дороги

Райт посмотрел на него более пристально.

— Тейлор, вас что-то беспокоит?

— Да. Женат ли я? Я знаю, насколько безответственно звучит мой вопрос...

Райт, выпустил две струйки дыма из ноздрей, как сказочный дракон.

— Пожалуйста, закройте дверь. Спасибо. Теперь присядьте.

— Есть ли у вас что-нибудь относительно девушки по имени Лоррейн? Для меня важно узнать об этом...

— Да. Вы собираетесь жениться на мисс Вест, правда?

— Ответьте на мой вопрос, — резко произнес Брет. — Не вижу никаких причин хранить это в тайне.

— Я не делаю из этого тайны, Тейлор. Так поступило ваше собственное сознание.

— Ладно, хорошо. Но женат ли я?

Райт выбил свою трубку, как бы гася импульс и снижая напряжение у пациента.

— Вы не должны постоянно полагаться на мою память. Особенно теперь, когда вы становитесь вполне нормальным человеком.

— Еще бы, сэр! — воскликнул Брет с явной враждебностью.

— Давайте разберемся. Вы встретили эту Лоррейн Беркер в Сан-Франциско осенью 1944 года. Можете ли что-нибудь рассказать мне о ней? Как она выглядела?

— Голубоглазая брюнетка, очень красивая девушка. — Он говорил о ней в прошлом времени, как и доктор, подсознательно чувствуя, что так и надо делать. — Для брюнетки у нее была удивительно белая кожа.

— Вы запомнили ее такой, когда видели в последний раз?

— Не знаю. Я думаю об этом. — Он уловил в памяти проблеск лица Лоррейн, заспанного, со слезами на глазах в то утро, когда уезжал от нее. Корабль должен был сняться с якоря в восемь часов, а ему надо было выехать из гостиницы в пять, чтобы успеть добраться до Аламеды. Он поцеловал ее последний раз в губы, поцеловал глаза и грудь и оставил, видимо, в свадебной кровати. — Я на ней женился, не так ли? Перед тем как ушел на корабле? Это где-то зафиксировано?

Райт позволил себе подтвердить это.

— Где же она теперь?

— Вспоминайте сами, приятель.

Другое лицо в иной кровати (старая железная кровать с катушками, которую отец купил в Бостоне?) появилось на горизонте сознания, где-то в середине его памяти. Но это было лицо не Лоррейн. Правда, он не был в этом уверен. Смерть творит странные вещи с лицами людей.

— Она умерла? — прошептал он.

— Вы меня спрашиваете об этом? — Хищные глаза Райта испытующе смотрели на него из-под густых бровей.

— Я помню умершую женщину. На ней было черное шелковое платье.

— Это была ваша мать, — произнес Райт с раздражением. — Она умерла, когда вы были еще ребенком.

— Мое ощущение хронологии, кажется, несколько сдвинулось. — Этот толстомордый доктор, высокомерный и самодовольный, как всякий другой с золотыми нашивками командира на рукаве, не собирался ему помогать. Он сидел за своим письменным столом неподвижно, как Будда, и все важные секреты хранил в своей башке.

Вместо того чтобы дать правдивый ответ, Райт заставил его выслушивать свои рассуждения об элементарной метапсихологии.

— Время — относительное понятие, — говорил он. — Разум похож на часы с разными стрелками, каждая из которых ведет свой отсчет времени. Одна для минут и часов, другая — для времен года и лет, еще одна — для индивидуального биологического развития, следующая — для умственной жизни и так далее. Но на уровне мотиваций и эмоциональных реакций разум практически не имеет временных рамок. Последователи Фрейда вроде Клифтера утверждают, что часы заводятся всего один раз, в детстве, и их ход никогда не прерывается, если только человек не возвращается в прошлое и не переводит их сам. Думаю, что это — чрезмерно упрощенный взгляд, но в нем есть доля правды. По дороге сюда Клифтер сказал, что вы, возможно, отождествляете жену со своей матерью, хотя они умерли с разрывом в двадцать лет.

— Значит, Лоррейн умерла?

— Вы знаете об этом, не так ли?

— Как она умерла?

— Вам следует самому вспомнить. Может быть, у Клифтера другой подход, но, пока это дело веду я, будет по-моему. В этом наша единственная гарантия против рецидива. Я мог бы сообщить это для вашего разумного сознания, но не ваше разумное сознание стерло все из памяти. Бессознательные уровни должны примириться с фактами. Единственный для вас способ доказать, что это произошло, заключается в том, чтобы самому восстановить память.

— Не вижу смысла углубляться в такую мистику.

Райт с усилием пожал плечами, как человек, который поправляет груз на спине.

— Мне было бы легко и приятно оказать вам помощь, но я этого не стану делать. Вы должны стоять на собственных ногах, без подпорок, понятно? — Он поднялся со стула, как бы подтверждая свою мысль примером:

Брет встал вместе с ним, но Райт сделал ему знак оставаться пока на месте. Этот жест в сочетании с темно-синей формой усилил сходство Райта с дородным полицейским.

— Вы можете подождать здесь. Пойду узнаю, готов ли Клифтер встретиться с вами.