Три эссе на одну тему

Василий схватился за джойстик. Тональность какого-то звука сменилась. Что вселило надежду – так то, что в животе исчезло чувство, подобное паденью лифта вниз. И «пятая точка» опять ощутила сиденье.

Друзья переглянулись. Невесомость закончилась. Но это ничего пока не означало: Они в глухой консервной банке, которая летит. Но куда они движутся? Вверх?! или к земле – вниз?!

Сквозь грязь иллюминаторов не видно было ничего – лишь тусклое, едва заметное пятно от Солнца. Но светило должно было скоро уж сесть.

– Где мы?.. – спросил Андрей.

Андрей почувствовал, что он не попадал в такую безнадёгу. Когда он прыгал с парашютом – имелся запасной; летал на планере – всё видно было по приборам – и высота и горизонт; попал на рэкет – выручала «крыша»… Сейчас же Андрей не владел ситуацией вовсе и обречённо смотрел в одну точку вылезающими из орбит глазами.

Сейчас Андрей надеялся лишь только на Ваську. Тот ближе к самолётам. У самого же иногда щемило сердце, особенно в портах, где сквозь стекло смотрел на поле, как садились, взлетали самолёты, как подъезжает трап, и техник – колодочки поставив под колёса, вставит ШРАП (разъём аэродромного питанья); подъедет к самолёту топливозаправщик, подъедет поезд из тележек с трактором забрать багаж, машина с бортовым питаньем пассажиров подойдёт. Суета…

Мечтательной всё это было суетой. На квартиру за год не заработаешь. И дачу за год не построишь. Не согласен Андрюха был работать, как Васька. Что толку было в Ваське, что отличник…

А может, разберётся и спасёт он наши души? – думал он. – Всё же шло хорошо, хорошо. И вот на! тебе: «Где Я?..» и «Неужели это был последний ужин?»…

Василий впился в мониторы. Он быстро изучал один, другой. На этом был почти знакомый по авиации прибор. А несколько позиций на экране, скорей всего, отображали значения каких-то величин. Средь величин была и высота – должна была быть – истинная высота – расстояние вниз до ближайшего тела, до земли, до травы, до верхушек деревьев. Несомненно, должна была быть среди тех величин высота. Какая же из «закорюлин» высота? или, черт с ним, вертикальная скорость?!.

Василий попробовал вверх дать движенье «бандуре». Глазами впился в монитор и вместе с ощущеньем ускоренья увидел, как «бегут» две строчки, как сменились две диаграммы (если можно по аналогии земному так сказать).

Джойстиком вверх…, джойстиком вниз…

– Поймал! Вот эта!.. – Василий пальцем ткнул в экран, – Нашёл! Бля-яя-а!.. Слава Богу!!!

От волненья промокли и лоб и виски. Пот лил с бровей. Но ключ к их спасенью был найден!? Остался лишь один вопрос: «Раз есть высотомер, то что покажет на земле он? Как выглядит это – его «нулевое значенье»?!»

– Ладно. Ещё раз попробуем! – продолжал чудить Васька, ловя себя на мысли, не сон ли это. Он даже допустил, что это – сон, но чёткость происходящего секунда за секундой его убеждала в обратном. – С ускорением вверх! Ещё!.. ещё! Вот она! – он показывал пальцем Андрею, – вертикальная скорость!.. Хорошо!.. Падаем. Отлично!

Держась одной рукой за кресло, Василий впился в счётчик высоты. Вот после ускорения высота росла. Вот счётчик встал и стал меняться обратно.

– Помаленьку, вниз… – Василий комментировал свои движенья. – Вот эта, – точно ведь, вертикальная скорость. А с высотой мне ничего не понятно… Медленно едем вниз. Сиди прямо и береги позвоночник!

Андрей кивнул.

Прошло минут десять. Аппарат держался «в горизонте», никуда не наклоняясь. Со всех сторон заколотило, зашуршало и, словно червяков в жестяной банке, дерябнуло о землю.

– Выключай всё это на…й! – скомандовал Василий.

– К-ак!? – не отойдя от шока, спросил друг.

В ответ Василь махнул рукою, типа: «Сиди» и сам проделал всю работу, к тому же разобравшись, как им открыть наружу люк.

В наставшей тишине они выбрались наружу и сели на край у дисколёта, свесив ноги. «Бандура» шлёпнулась между деревьев, подрав стволы и наломав деревьев сучья.

– Здрассьте! Приехали!.. – иронизировал, спустившись вниз Андрей. – Что жрать-то будем? Я, кажется, ещё не закусил.

Где-то – неизвестно где, догорал их костерчик; у камушка стояла фляжка с спиртом; стыла каша в армейском котелке; и запеченный по-таежному хариус ещё распространялся ароматом и ждал обёрнутый от мошкары пакетом.

…Подполковник Владимир Шпак с высоты шестисот метров на скорости четыреста километров в час из кабины МИГ-23 рассматривал типичный несущийся под ним пейзаж: излучины реки, болота, топи и между ними – полосы тайги. Здесь не было уже холмов, как на аэродроме: холмы на западе переходили в цепь Урала, а здесь была уже равнина. Каких-то меньше сотни километров – и всё по-другому. Места красивые. Где такое увидишь? Хотя, – опять подумал летчик Шпак, многое где пришлось повидать: и пустыни, и Камчатку и даже Чехословакию. Но под старость Владимир Станиславович впадал в сентиментальность: вот он уйдет на пенсию, и где же жить? Придется уезжать. Военный город не для пенсионеров. Родина, Херсонские степи красивы только по весне. А здесь – красота, круглый год. А рыба здесь… А ягоды, грибы, охота…