Три гинеи

На самом деле, «Три гинеи» есть результат десятилетних исследований Вулф, построенный на аргументах, разработанных в «Своей комнате». На протяжении 1930-х годов Вирджиния читала мемуары, биографии, официальные отчеты и газеты с целью углубления своего понимания социальной и культурной роли женщин. Политические события того десятилетия сделали ее взгляды более радикальными. Приход к власти Гитлера в 1933 году, Испанская война (1936–1939), поляризация британского общества в условиях экономического спада и массовой безработицы заставили Вулф задуматься о политических последствиях патриархальной системы, которую она обнаружила как в государственных, так и в частных учреждениях. Таким образом, в «Трех гинеях» автор исследовала социальные силы, которые привели к росту фашизма. Видя его неразрывную связь с институтами патриархальной системы, Вирджиния Вулф в итоге предлагает своеобразную форму радикальных политических действий, согласно которой женщины должны объединиться в общество «аутсайдеров», дабы бросить вызов фашизму и движению к войне.

Роман «Годы» (1937) оказался мучительно трудным для завершения и был переписан по крайней мере дважды. Параллельно Вулф работала над биографией своего друга Роджера Фрая, известного художника-постимпрессиониста, скончавшегося в 1934 году, и уже набрасывала в уме идеи для последнего романа «Между актов» (1941). Биография Фрая вышла летом 1940 года, той же осенью многие здания района Блумсбери (включая дом Вулф) были уничтожены бомбардировкой. После этого ее психическое состояние сильно ухудшилось, и 28 марта Вирджиния Вулф утопилась в реке Уз недалеко от своего дома.

Первая гинея

Три года — весьма долгий срок, чтобы письмо оставалось без ответа, а ваше пролежало и того дольше. Я надеялась, что дело разрешится само собой или же другие люди выступят вместо меня. Но письмо и вопрос «как нам, по-вашему, предотвратить войну?» так и остались без ответа.

По правде говоря, напрашивается сразу несколько ответов, и нет ни одного, который бы не нуждался в разъяснениях, а они требуют времени. В данном случае есть также несколько причин, почему будет особенно трудно избежать недопонимания между нами. Целую страницу могли бы занять одни только извинения и оправдания, признание собственной непригодности и некомпетентности, отсутствия знаний и опыта, не лишенные оснований. Но, даже озвучив их, мы увидим, что в нашем деле по-прежнему останется несколько трудностей, причем настолько фундаментальных, что вам будет так же сложно понять их, как и нам — объяснить. Однако никому не понравится, если такое замечательное письмо, как ваше, останется без ответа — письмо, вероятно, уникальное во всей истории переписки между людьми, ведь когда еще образованный мужчина интересовался мнением женщины о том, как предотвратить войну? Посему давайте предпримем хотя бы попытку ответить, даже если она обречена на провал.

Для начала набросаем эскиз человека, которого представляет себе любой автор письма, — того, кому оно адресовано. Ведь, если по ту сторону страницы нет чьего-либо теплого дыхания, послания по сути своей бесполезны. У вас, вопрошающий, виски уже начали седеть, да и волосы на макушки стали реже. Не без усилий к среднему возрасту вы стали адвокатом, но в целом ваша жизнь складывалась благополучно. В выражении лица нет никакой вялости, гнева или неудовлетворенности. И без особой лести можно сказать, что успехи вашего процветания (жена, дети и дом) вполне заслужены. Пресыщенность и некоторая скука средних лет жизни вам незнакомы, поскольку, ибо письмо ваше пришло из офиса в центре Лондона, вы являетесь обладателем нескольких акров[1] земли в Норфолке[2] и, вместо того чтобы взбивать подушку, закалывать поросят и подрезать свои грушевые деревья, заслышав вдалеке залпы орудий, пишете теперь письма, посещаете встречи, заседая там и сям, и задаете подобные вопросы. Что касается остального, вы начали свое образование в одной из лучших государственных школ, а завершили в университете.