Три года октября

Я направился к гробу. Мысль о том, чтобы незаметно достать сим-карту из телефона, прежде чем положить его в карман усопшего, пришла ко мне мгновенно. А все из-за того, что в моей голове зазвучали слова Безбородова. Что если в причинах смерти Краснова на самом деле скрывалась тайна? Я, конечно же, не верил в вину Евгении, но что если убийца и вправду был? Исходя из дурного характера покойника, недоброжелателей у него могло быть очень много. Мог ли ответ на эту тайну храниться в телефоне, что был в моих руках? Возможно. Как минимум в нем мог храниться номер распространителя или даже изготовителя опиоидов, чья вина была не меньше гипотетического убийцы. Тогда стоило рискнуть. Шанс вычислить убийцу и обелить имя Евгении перед Безбородовым был очень заманчивым.

Подойдя вплотную к краю гроба, так чтобы мои манипуляции остались никем незамеченными, я снял заднюю крышку аппарата, вытащил аккумулятор, затем симку. Спрятав ее в кармане, я вернул остальные детали на место и положил телефон во внутренний карман пиджака Краснова. Под конец, поправив ему галстук, я удалился.

К этому времени, внимание Евгении было привлечено входной дверью дома культуры. Проследив за ее взглядом, я увидел у входа медсестру, которую слухи приписывали в любовницы покойника. В руках она держала две гвоздики. Лицо ее напоминало маску. Никаких эмоций. Глаза бегали из стороны в сторону, словно боясь на чем-то сконцентрироваться. Когда же, в ее поле зрения попала Евгения, женщина мигом опустила голову и отошла подальше от входа, затерявшись среди других пришедших на панихиду.

Эта мимолетная ситуация поведала мне две истины. Для Евгении не было секретом существование любовницы. И обе женщины явно знали друг друга в лицо.

— Как вы себя чувствуете? — поинтересовался я.

— Держусь, — произнесла она, явно пытаясь скрыть свой интерес к пришедшей медсестре.

— Вам принести что-нибудь? Чай? Кофе?

— Если можно, воды.

Кулер с водой находился у дверей. Он не всегда находился там. Его вытаскивали из коморки только в особых случаях, к примеру, в такие как этот. И только если за воду вносили предоплату.

Стоя там и заполняя водой одноразовый стаканчик, я стал свидетелем следующего разговора, которые вели между собой Мада и одна из медсестер.

— Не ожидала увидеть Нину сегодня.

— Я тттоже. Бедддная девввочка.

— Девочка? Ей уже под пятьдесят.

— Доррогая, доживввешь до моего возрассста и все, кому будддет до шестьдесяттти станут для ттттебя «девввочками».

— Как вы думаете, ей действительно жалко его?

— Будь я ннна ее ммместе, я бы тттоже пришла. Но, лишь для тттого, чтобы ппплюнуть ему в лицо, пока никккто не видит.

Медсестра-собеседница прикрыла рот ладонью, чтобы не засмеяться в голос.

Заполнив стакан, я, вместо того, чтобы отправиться к Евгении, остановился на месте, делая вид, что меня заинтересовал потолок дома культуры.

— Да, полностью с вами согласна. До сих пор помню синяки, которые она безуспешно пыталась скрыть.

Мада что-то добавила, но теперь гораздо тише, из-за чего мне пришлось сделать шаг в их сторону. И меня тут же разоблачили.

— Мммолодой человввек, мне кккажеться или вы насс подссслушиваете?

Решив проигнорировать ее вопрос, я удалился прочь. Пока я шел к Евгении, все свои мысли об услышанном я пытался разложить по полочкам. Из подслушанного разговора следовало, что Анатолий Краснов поднимал руку не только на свою тогда еще жену, но регулярно поколачивал и свою любовницу Нину. Что ж, это были очень ценные сведенья, которые должны были привести меня к истине, которая на тот момент для меня была сокрыта во мраке неведенья.

Протянув стаканчик Евгении, я поискал взглядом место расположения Нины. Та сидела в одном из рядов и пристально глядела на гроб. Слез не было. Впрочем, как и улыбки. Повернувшись назад к Евгении, я успел заметить, что и она проявляла интерес к любовнице бывшего мужа.

— Вы с ней знакомы? — я не стал ходить вокруг да около.

— Что, простите?

— С медсестрой, что сидит в пятом ряду. Вы знакомы с ней?

— Нет. С чего вы взяли? — это была откровенная ложь. Не то чтобы я обвинял Евгению. Вполне нормальная реакция от человека, которая не хотела затрагивать очень личную для нее тему.

— Просто высказал предположение.

И прежде чем Евгения успела что-то ответить дополнительно на заданный мной вопрос, в нашу сторону направился Безбородов. Он шел уверенно и целенаправленно, держа в руках две гвоздики. Внутри меня всё сжалось. Я уже сделал шаг навстречу, желая защитить женщину от нападок, если возникнет такая необходимость, но Александр Викторович меня опередил:

— Примите мои соболезнования, юная леди, — он слегка склонил голову. На его лице читалось истинное сожаление.

— Благодарю, — еле слышно отозвалась она.

— Мы уже виделись, но повод был не подходящий, чтобы нас представили друг другу. Впрочем, сейчас он не лучше. Все же, я не мог не подойти к вам и не выказать свою печаль по поводу утраты.

— Это очень мило с вашей стороны.