Три года революции и гражданской войны на Кубани

20 апреля 1919 года член ее, товарищ председателя, член Краевого правительства Н. С. Долгополов в письме на имя Л. Л. Быча заявил о своем выходе из состава делегации и о сложений обязанностей члена ее, подчеркнув при этом, что это «решение» его многократно взвешенное и продуманное, принятое «с тяжелым чувством», но принятое «окончательно», он не нашел возможным «продолжать совместную работу и нести общую ответственность за направление работы делегации именно «по основным вопросам общественного характера», находил неправильным резко отрицательное отношение Л. Л. Быча и некоторых других членов делегации к так называемому Русскому политическому совещанию в Париже, которое, по утверждению Н. С. Долгополова, является единственной за границей организацией, которая объединяет большую часть уполномоченных заграничных российских организаций, большую именно часть по своему удельному весу или, как отмечал Долгополов, «всю антибольшевистскую Россию», если говорить о государственных образованиях, стремящихся к воссозданию России на новых демократических началах и не стремящихся еще до решения всероссийского Учредительного собрания к полному отделению от России. Это Русское политическое совещание являлось подлинной коалицией партийных и общественных организаций. При Совещании состоял комитет снабжения, ведший чрезвычайно ответственную, тяжелую и сложную работу по снабжению армий Сибири, Юга и Севера России военным снаряжением. (Некоторая ограниченность возможностей Совещания объясняется слабостью антибольшевистской России.)

Вхождение в состав Политического совещания представителей демократических государственных образований Юга (Дона и Кубани) заметно укрепило бы Совещание, дало бы лишний момент для отвода беспочвенных обвинений его в недемократичности. Кубанским же делегатам участие в нем диктовалось IV параграфом «Наказа» делегации. Невхождение их наносило удар авторитету Совещания и при этом в очень тяжелый для России и Кубани момент, когда необходимо устранение всех разногласий, чтобы представить союзникам объединенную и умеющую объединяться в роковой час антибольшевистскую Россию. Долгополов к тому же указывал на весьма существенные результаты своего личного вступления в Русское политическое совещание: Кубань через комитет снабжени» его получает огромную практическую помощь в виде санитарного имущества для Кубани…

Долгополов указывал также на ненормальное положение дел в самой делегации. Оказывается, в Париже ни разу не созывалось общее заседание делегации именно Кубанского правительства в составе четырех ее членов: господ Быча, Долгополова, Намитокова, Филимонова, и вся работа производилась в большой делегации Краевой рады. Ответственная политическая работа Быча, как председателя, фактически проходила без общего с Долгополовым обсуждения и решения.

Конечно, выход Долгополова из состава делегации без своевременного уведомления о том уполномочившего его правительства и в смысле служебной дисциплины, и в смысле общественной пользы был крайне неоправданным. Необходимо было оставаться и отстаивать свою позицию, тем более что он знал о соответствии своей позиции взглядам уполномочившего его правительства. Своим поспешным решением он поставил это правительство в затруднительное положение. Оно к тому же было лишено физической возможности не только вмешаться в дело, но даже вовремя узнать о случившемся, так как письма тогда посылать из Парижа на Кубань можно было только с особой оказией.

Вместе с тем допускалось «теоретически возможным» политическое влияние Быча в Париже.

К тому же все более обострялась та неприязнь между добровольческими кругами и определенной частью кубанцев, о которых генерал Деникин впоследствии скажет: клички между ними – «черное воронье», – с одной стороны, и «предатели», с другой – не были наихудшими. Подобное взаимное отношение ослабляло сознание необходимости взаимной жертвы, взаимной поддержки, входил в обыкновение опасный симптом «шкурничества», одни дезертировали с фронта, другие уклонялись при частичной мобилизации и уходили «в зеленые».

17 апреля войсковой атаман издал приказ о призыве в войска членов Краевой рады, состоявших в офицерских чинах, сославшись на постановление самой рады от 14/2 1919 год а. Член правительства по военным делам генерал Науменко доложил правительству свою особую инструкцию начальнику карательного отряда, предназначенного к действию в Закубанье Тамского отдела. Правительство сдержанно отнеслось к этой мере и настойчиво рекомендовало генералу Науменко быть особо осторожным в выборе начальника такого отряда, но не согласиться с такой мерой оно не могло.

Глава XIII

Выражение недоверия правительству