Три года счастья (СИ)

— Передавай ему мое приветствие и передай, то в выборе между братьями, я всегда выбираю того, что хороший, думаю, он поймет, о ком я говорю и пусть только попробует навредить ему, то на его пути встану я, думаю, к тому моменту многое изменится ,и я займу особое место среди иерархии вампиров, место, которого я достойна по праву, - сжимает в руках стеклянную ампулу. — Это может мне пригодиться очень скоро, спасть от укуса противных волков. Всегда считала, что их лучше не злить.

— Скажи, ты вспоминаешь о своей семье, скучаешь? – неожиданно произносит она, меняет тему разговору.

Как погибла семья, мир Софии Вороновой перевернулся с ног на голову, и началось истинное безумие, в ходе которого она обратилась в вампира и желала только отомстить, заставить страдать того, кто на ее глазах убил ее сестру, а она ведь все видела. Видела своими глазами и до сих пор помнит тот страшный день, как будто это было несколько часов назад. Помнит окровавленные трупы и ухмылку Клауса Майклсона.

Помнит.

— Думаешь, ты знаешь всю историю? — мягко спросила она. — Думаешь, ты вообще хоть что-то знаешь об этом мире? Что-то, что дает тебе право возомнить себя великим мстителем? Может быть, ты умрешь следующей, если встанешь на пути Клауса Майклсона. Это может быть интересно, то каким способом он убьет тебя, то ,как он превратит в Ад твою жизнь. Я как раз начинаю новую, долгую и яркую главу своей жизни и планирую быть счастливой. Я заслуживаю быть любимой. Возможно, в этот раз все будет иначе, и я отомщу Клаусу по-своему. Тогда я буду свободна и рядом с тем, кого люблю. Я получу все вдвойне.

— Семья не стоит отмщения? – нахмурила брови.

— Стоит, но лучше оставь все попытки, я пыталась и ничего не вышло, -говорит брюнетка.

— У меня есть вечность, чтобы попробовать, - ухмыляется София. — Что за жертву ты выбрала в этот раз? Кто тот несчастный, что попал в твои сети.

— Не несчастный, София и я вправду что-то чувствую, понимаешь? У меня как всегда был идеальный план заполучить желаемое и исчезнуть. Но любовь встала на моем пути, я думала, что это преграда, но оказалось все наоборот. Теперь я же желаю отпускать, не могу выбросить из своей головы, словно пьяна и это все вина того мужчины. Вина в том, что он заставил меня чувствовать, а я не желаю терять. Я желала сыграть в любовь, а вышло все иначе. Поверь, однажды то, что считала идеальным планом, обернется против тебя и любовь встанет и на твоем пути, София. Ты еще вспомнишь мои слова. Знаешь, вы русские всегда отличались упорством и упрямством, умеете мстить и сражаться за то вам дорого, за это ты мне и понравилась, - признается Кетрин, берет в руки бокал вина, как только официантка подходит к их столику. — Вы едины. В чем-то мы и похожи… Все еще придерживайся стороны сильнейших?

— Я наемница и работаю на тех, кто сильнее, - пьет вино.

— Сейчас ты работаешь на Люсьена, который желает отомстить Майклсонам, - кивает Пирс.

— У него есть реальный план, который может сработать, и он не один, - убеждает ее женщина. — Я на его стороне.

Похожи.

Пережила отчаяние, потерю семьи и София, как и Кетрин была сломана в внутри, а когда человек сломан это не обернется ничем хорошим для того, кто сломал его.

Сломанный человек гораздо сильнее и пойдет на все. Пойдет до конца.

— Мне пора и поболтаем в другой раз, позвони мне и жаль будет узнать о твоей смерти, - одними губами шепчет ей Пирс, напоминая о том, что нужно быть осторожнее, встает из за стола, смотрит в глаза и она должна сказать ей сейчас, сказать на родном языке Софии, возможно, образумить ее. — У вас ведь говорят так : «Береженого Бог бережет. »

Глупо, наверное, но София все равно улыбается, зная и понимая, чем говорила, о чем предупреждала Пирс, прежде, чем та покинула кафе и впустила в помещение ветер. Исчезла, впустила только ветер.

София знает, что это значит. Знает, что нужно быть осмотрительной, осторожной в решениях и поступках, чтобы было легче избежать опасностей, неоправданных рисков, не кидаться ты в петлю добровольно, как это было с юной Катериной, сейчас Кетрин и ее сердце покрылось льдом, она не способна любить, заботиться и думает только о собственной шкуре и тот, как бы выжить и прожить еще один день.

— И ты береги себя, Катерина, - шепчет, а пальцы сжимают ножку бокала наполненного красным вином.

Их души сломаны.

Клаус Майклсон сломал их, отнял все, что их было дорого в этом мире, но они все еще держатся и дышат. Дышат, терпят боль, которая не отпускает их, врослась в их тело, заполняет сердце.

Дышат и вытерпят любую боль.

Вытерпят, не покажут, что чувствуют, не позволят себе быть слабыми на глазах других.

Сильные.

Боль сделала их только сильнее и в этом они похожи.

***