Три года счастья (СИ)

Элайджа вернулся в кресло и взял в руки старинную книгу в кожаном переплете. Может она и вправду задумался о том, что она говорила. А что если в этот раз стерва Пирс права и семья не стоит этого. Не стоит того, чтобы отречься от своего счастья ради семьи. В его руках книга с сонетами Шекспира и свой взгляд Майклсон останавливает на Сонете 147, зачитывает вслух, чтобы она услышала. Она ему ничего не должна, ведь уже отдала свою любовь. Она отдала ему любовь и свободу. Она смотрит на его, останавливает взгляд на красном цветке орхидеи, стоявшем на кофейном столике, сжимает в своей ладони бутон орхидеи вида - Фаленопсис. Среди множества неповторимых орхидей особенно выделяется именно красная. По сравнению с природным, этот гибрид совсем неприхотливый и уход за ним может совершать даже начинающий цветовод-любитель.Если растению предоставить благоприятные условия, оно порадует цветением дважды в год. Как еще сказать о своей любви? Красная орхидея – огонь горящей в сердце влюбленных, пролитая кровь. Кетрин сжимает красный бутон в своих белых руках. Словно это Элайджа сжал в своих ладонях ее сердце. Сжал и не отпускает, может вырвать ее сердце из груди, лишить жизни, так же, как и она может сорвать алый бутон орхидеи, но пока она прикрывает глаза, как только слышит его тихий, размеренный голос, ведь только Элайджа Майклсон может так зачитывать стихотворения и вызывать внутри бурю эмоций, заставлять переживать то, что описывал автор, погружать в этот таинственный и темный мир.

Любовь - недуг. Моя душа больна

Томительной, неутолимой жаждой.

Того же яда требует она,

Который ,отравил ее однажды.

Мой разум-врач любовь мою лечил.

Она отвергла травы и коренья,

И бедный лекарь выбился из сил

И нас покинул, потеряв терпенье.

Отныне мой недуг неизлечим.

Душа ни в чем покоя не находит.

Покинутые разумом моим,

И чувства и слова по воле бродят.

И долго мне, лишенному ума,

Казался Раем Ад, а светом - тьма!

***

Прошло несколько часов с тех пор, когда Леффи узнала страшную правду и вернувшись домой, Кэмп обнаруживает свою жену, сидящую кухонным столом, ее лицо мокрое от слез, которые медленно капают по щекам. Слезы ведь не зря соленые. Соленые слезы всегда отражают боль. Как мать могла отреагировать ,узнав, что ее единственный сын собирается связать свою жизнь с наркоманкой. Какое будущее может быть у той, что променяла жизнь на наркотики, в жизни Орди пустые страницы, ее жизнь пуста и Леффи, как и любая любящая мать желала только лучшего для своего ребенка. Миссис Фреу уверенная, что такая, как Одри только потащит ее сына за собой, потащит прямо к дверям Ада. Глаза мокрые, сжимает руки в кулаки и ударяет ими о столешницу. Ее мужу кажется, что он сходит с ума, ведь в девушке его сына он даже не увидел в хрупкой и улыбчивой девушке наркоманке. Что ждет его сына? Вечно спасать Одри? Бросать работу, которую и не простую найти. Вытаскивать ее из клубов, когда та накачается наркотиками и алкоголем. С такой у его сына нет будущего, ведь Мистер Фреу не может сомневаться в подлинности черно-белой бумаги. Если женщины больше подвержены эмоциям и истерикам, как и поступает Леффи, то мужчины сдержаны, не терпят, когда женщины не знают, что делать, мечутся из стороны в сторону. Что теперь с ними станет? Он ведь прекрасно понимает, до его головы доходит, что будущая жена его сына – наркоманка и вряд ли их ждет счастливое и светлое будущее. О каком будущем может идти речь, если теперь он знает о темной стороне Одри. Будущее, которое загонит в гроб. Да и по коже Кэмпа пробегает волна холодного пота, оцепенел и ему страшно от таких ужасных, темных и неконтролируемых мыслей. Как они вообще будут нормально жить? Новость, о темной стороне шокировала их.

Они приехали и заходят в дом, держась за руки. Одри сжимает в руках ленту из фотографий, которую желала показать родителям Шона, разделись с ними их радость и обсудить детали свадьбы, список гостей и прочие мелочи, но по их шокированным лицам и реакции, потрясению, ужасу, Одри понимает, что ей не удалось скрыть тьму. Она слишком долго боролась, но, как говориться : « Все тайное становится явным.» Она не знает, да и не желает знать, как Миссис и Мистер Фреу узнали обо всем, но если Кэмп спокоен, скрестив руки на груди, то Леффи готова набросится на нее прямо сейчас, расцарапать лицо и выставить ее за двери. Всплакивает, а ведь за столько лет у нее не осталось слез.

Они знают теперь о ее темной стороне, не сочувствуют, не слушают. Все наплевать, если ее состояние ухудшалось, она сорвалась, накачалась, солгала но Шон поддерживал её с помощью друзей записал к личному психотерапевту, ходит на анонимные собрания людей, с такой же проблемой, как у нее. Он замял дело, когда она украла. Он всегда был рядом. Всегда. Шон стал чем-то большем, постоянным в ее жизни, опорой, тем, без чего она точно выкопает себе могилу. Только ради него она борется уже около года и это тяжело. Ему было нелегко узнать ее темную сторону. На его счастье или сожаление он узнал и не оставил ее, продолжал бороться вместе с ней.

Трезво мыслить.