Три года за полярным кругом

Однако, наибольший интерес представляют, конечно, циркониевые скопления, содержащие этот элемент в таких количествах и в таком легко извлекаемом виде, что на них нельзя не обратить внимания; при все растущей в промышленности потребности в цирконии наши месторождения с легко растворимым эвдиалитом представляют необычайно заманчивый объект для использования, и если бы не исключительно тяжелые условия доставки, то несомненно перед нами были бы объекты настоящего горного промысла. Создание путей сообщения, хотя бы простых троп, проходимых верхом, могло бы совершенно изменить всю постановку вопроса.

Наконец, Хибинский массив дает нам совершенно исключительный материал музейского характера. Все музеи мира можно снабдить прекраснейшими образцами редчайших минералов, и нет сомнения в том, что в будущем Хибинские камни займут в них почетное место, и вместе с тем выдвинется красный эвдиалит, как прекрасный ограночный камень, напоминающий лучшие гранаты, или как поделочный материал высокой ценности и художественной красоты для безделушек и украшений домашнего уюта.

Если теперь от приведенных выше сухих цифр и описаний перейти к  н а у ч н ы м  р е з у л ь т а т а м  трехлетних экспедиций, то окажется, что ими в области минералогии и петрографии достигнуты большие успехи.

Мы знаем сейчас, что минералогическое изучение отдельных областей земли преследует тройную задачу, сообразно с задачами самой минералогии, широко развернувшей за последние годы рамки своих исследований. Минералог, изучающий какие-либо области, должен дать полную картину тех химических превращений, которые в данной области происходили и происходят, и тех минеральных образований, которые получаются в результате этих процессов. Он должен изучать совокупность всех минералов, которые встречаются, путем химического анализа выяснить те химические элементы, из которых они слагаются, и воссоздать картину образования минералов, их жизнь и превращения. Минералог в этом случае тот же историк, и химические судьбы прошлого для него являются канвой исследования.

Исходя из этих представлений, мы попытаемся в кратких чертах выяснить, из каких  м и н е р а л о в  слагается Хибинский массив, какие  х и м и ч е с к и е  э л е м е н т ы  приняли участие в его образовании и каковы те  х и м и ч е с к и е  п р о ц е с с ы, которые обусловили геологическую историю этого массива.

Из всех известных в природе 2.000 м и н е р а л ь н ы х  в и д о в  мы знаем в Хибинских горах около 84, цифра, по сравнению с другими районами, весьма внушительная. Одни из них встречаются лишь в ничтожных количествах, обнаруживаемых лишь в микроскоп, другие образуют мощные скопления идеальной красоты.

Любопытно отметить, что во всем массиве не встречено ни одного самородного и ни одного сернокислого соединения. Да и просто сернистые соединения необычайно редки, и каждую мельчайшую находку медного колчедана или свинцового блеска мы собирали как диковину. Особенно поразительно почти полное отсутствие такого обычного минерала, как железного колчедана (пирита). Однако, в 1922 г. мы встретили исключение из этого правила и на склонах Рисчорра нашли ту огромную пиротиновую жилу, которую я описал выше (см. гл. «Центральные массивы»).

Из фосфатов мы знаем зеленый зернистый апатит, из фтористых — довольно частый, но не образующий больших скоплений, плавиковый шпат, из карбонатов — очень редкий, но научно весьма интересный кальцит, малахит и новый минерал с содержанием редких земель.

Сравнительно мало представлены окислы, среди которых ряд обычных минералов, как, например, бурый железняк, являются большою редкостью, желтый кремень, редкий циркон и очень обильный блестящий черный ильменит[17] — главнейший и единственный рудный минерал всего массива. Но что особенно поразительно, это то, что в этом массиве кварц и кальцит являются редчайшими минералами, и может быть трудно назвать другой участок земной коры, где бы эти два столь обычных химических соединения встречались в столь ничтожных количествах. Как-то необычна картина Хибинской минералогии, обычных простых минералов нет, но зато целые мощные жилы таких редких минералов, которых даже в лучших музеях не имеется!

И мне вспоминается наша первая Хибинская экспедиция, вернее экскурсия, со студентами Петроградского Университета. В первый же день меня осаждали вопросами, что это за минерал, а я сам находился как в лесу: все было необычно и непривычно, и тщетно пытался я угадывать в минеральных телах их природу, вспоминая описания геолога Рамзая, или чаще всего признавался в своем неведении.