Три грани круга (СИ)

— Обнаружил и устранил, — совершенно спокойно сообщил мужчина. И за его словами я чувствую могильный холод. Наконец, до меня начала доходить вся серьезность ситуации.

Сразу же вспомнился день моего посещения Центра Репродукции. Ведь, наверняка, тот теракт был устроен если не самим Азарием, то его друзьями. И от этого мне стало жутко.

Неужели еще недавно именно этот мужчина страстно прижимался ко мне, обнимая?

Я смотрела на зеленоглазого блондина и не могла разглядеть во внезапно проявившихся на лице хищных чертах доброты и нежности, что присутствовала в нем еще не так давно.

Обозналась? Приняла одно за другое? Или же мужчина настолько многогранен, что я не успеваю уследить за всеми изменениями?

— Так же поступите и со мной, если я начну вам мешать?! — я не спрашивала, а всего лишь констатировала факт.

— Не стоит доводить до такого положения вещей, — это произнес Азарий, но его тут же прервала Лилит.

— Дочка, что ты такое говоришь? Как можно? Есть же множество способов убеждения.

Я бы очень хотела верить во все то, что говорит женщина, что являлась моей матерью, но совершать очередную ошибку, а потом расхлебывать ее я не стремилась.

Выдержала долгую паузу, прежде чем ответить.

— Можно, я подумаю?

— Только…, - начал Азарий, но Лилит повелительным жестом остановила его на полуслове. И ведь только пошевелила кистью руки, а мужчина проникся и выполнил пожелание королевы.

Я даже немного начала гордиться своей матерью. К подобной власти над линами еще надо прийти.

— Конечно, дочка. Столько сколько потребуется, — доброжелательно произнесла Лилит, улыбаясь мне мягко и обворожительно. Я невольно заразилась ее улыбкой и даже улыбнулась в ответ.

— Я что-то пропустил? — не вникая в наше переглядывание спросил Азарий.

— Будь добр, сделай нам всем что-нибудь попить, — попросила Лилит. Я же была больше чем уверена, что таким образом она решила на время избавиться от мужчины, чтобы остаться со мной наедине.

— Хорошо, — безропотно, словно заправский служка, Азарий удалился из комнаты.

На некоторое время между нами воцарилось молчание. Его нарушила Лилит.

— Как он тебе? Не обижает? — речь явно шла о вышедшем мужчине.

— Нормально, — пожала я плечами. — Ничего особенно дурного от него не видела, — ответила на поставленный вопрос, а потом продолжила. — И каким образом тебя занесло в сопротивление? Ты же вроде бы должна выступать как раз таки против.

Если не можешь что-то изменить, то нужно это возглавить, — усмехнулась моя мать. В этом была вся она. Мозг женщины работал всегда очень продуктивно.

— И чего вы добиваетесь? — мне хотелось из первых уст узнать чаяния определенной группы населения, противившейся устоявшемуся строю.

По огромной иронии судьбы, даже будучи воспитанной в строгом следовании всем нормам и правилам поведения, я не могла даже представить чтобы каким-то образом навредить своей матери и теперь уже Азарию. Для меня оказалось гораздо важнее наличие хоть какой-то, но связи с матерью, нежели вбитые в сознание установки. Если бы дело касалось кого-то другого, то я не задумываясь сдала бы их в Службу Порядка или того лучше безопасникам. А вот их не могла, даже мысли не допускала.

Что это?

Какое чувство заставляло меня менять свое отношение и поведение? Неужели архаичное, забытое всеми чувство любви? Или это не оно?

Тогда что любовь? Это не давало мне покоя уже достаточно длительное время.

Из собственных мыслей меня вывел ответ матери:

— Уравнения прав мужчин и женщин. Мнение линов должно обязательно учитываться при выборе триа. Для них должны быть расширены возможности по занятию должностей в высших эшелонах власти. Должна появиться привязка к региону, в котором мужчины проживают. И это только часть того, что надо изменить.

— Но почему вы или они, я не знаю как правильно назвать, действуете столь радикально? Ведь появляются жертвы? Причем страдают и погибают совершенно не повинные лины?

Я все еще помнила «черный» дождь из ошметков плоти, под который однажды попала.

Это вынужденные потери. Без проявления силы невозможно чего-либо добиться, потому как иначе не воспринимают, — вздохнул поведала Лилит. Она непроизвольно изменила позу, свидетельствующую о ее желании закрыться от меня, пусть и нехотя, исподволь, но все же.

Мать явно мне не доверяла.

Но могло ли это отвратить меня от нее? Заставить предать доверие? Я задумалась.

И пришла к неутешительному для себя ответу.

Нет. Не могла.

Стоило только подумать об обратном, как все внутри меня начинало возмущаться и протестовать.

— Ваше желание выполнено, — ерничая произнес Азарий, появившись в дверях комнаты. — Прошу к столу, — тут он глянул на возлежащую в кровати меня и добавил. — Или вам принести сюда?

— Я поднимусь, — из чувства противоречия произнесла в ответ. Мне меньше всего хотелось выглядеть беспомощной в глазах матери, а тем более своего партнера по триа.

Зеленые глаза смотрели на меня несколько вызывающе. Неужели Азарий считал, что попрошу его о помощи, тем более после того, что я узнала? Да скорее у меня покрошатся зубы, чем я позволю хоть одному стону сорваться с моих уст.