Три грации

Она шла крадучись, аккуратно ступая, словно боялась преследования, что-то тихо нашептывая себе под нос. Ее большие голубые глаза были наполнены слезами, из-за чего казалось, будто они светятся в мерцании редких уличных фонарей. Цель была близка, главное, чтобы ее не заметили и не помешали сделать то, что она запланировала.

Этот маленький город уже давно спал, и местным жителям было неведомо, что кто-то этой летней ночью собирается сделать самое страшное в своей жизни. Как можно в такую теплую, прекрасную лунную ночь вершить темное и ужасное? Можно, когда больше ничего не остается, и есть только один выход, чтобы спасти самое дорогое на свете.

Женщина подошла к небольшому двухэтажному зданию, огороженному высоким забором, опасливо огляделась по сторонам, аккуратно открыла калитку, на счастье не запертую вечно пьяным сторожем, и быстро побежала к входной двери — единственному освещенному месту слегла обшарпанного здания. Поставив корзинку на порог, тяжело вздохнув и, едва не разрыдавшись, прикусив свой кулак, осторожно оглянувшись, опрометью бросилась назад.

Выйдя на слабо освещенную улочку, женщина нашла ранее запремеченную неподалеку телефонную будку, вошла внутрь, достала из кармана своего летнего сарафана две копейки и клочок белой бумаги, на котором ровным красивым почерком были выведены цифры. Она сняла трубку, опустила две копейки в аппарат, набрала номер телефона, сверяя его по написанным цифрам.

— Алло, — сонно ответила трубка.

— Это дом малютки? — поинтересовалась женщина.

— Да, — недовольно ответили ей на другом конце провода.

— У вас на пороге подкидыш, — быстро проговорила она и, не дожидаясь расспросов, положила трубку.

Женщина что есть мочи бросилась обратно к детскому дому, чтобы удостовериться, что ее дочь, которую она оставила на пороге в плетенной корзине, нашли и обогрели.

Она успела как раз к тому моменту, когда две дежурившие этой ночью в здании пожилые женщины, всполошенно вполголоса говорили возле ее корзины. Одна из нянечек убежала в здание вызывать наряд милиции, ведь это был вопиющий случай, ранее которого не было на ее памяти за все время службы в этом заведении. Вторая же бережно взяла на руки двухмесячную, все еще сладко спящую, девочку на руки, слегка покачивая. Вскоре вернулась первая, всплескивая руками и качая головой, что-то говорила держащей на руках ребенка своей коллеге, затем пристально посмотрела в корзину, нагнулась и достала оттуда свернутый лист бумаги, в которой были дата рождения подкидыша, двадцать пятое апреля, ее имя — Елизавета, рост — пятьдесят один сантиметр и вес — три килограмма триста грамм, которые были при рождении малютки. Женщины еще потолклись у входной двери, качая головами и скрылись внутри здания.

Прижав ладонь ко рту, сдерживая пытающиеся вырваться наружу рыдания, наблюдавшая за сценой в тени жилого дома, расположенного напротив дома малютки, женщина побежала прочь. Она уже не видела как подъехала патрульная машина, и двое в форме, торопливо выйдя из нее, поспешно вошли в калитку. Один пошел в сторону неприметной сторожки, в которой спал нетрезвый сторож, а второй скрылся в здании.

Все дальше и дальше удаляясь от детского дома, та, которая только что оставила там свою двухмесячную дочь, брела по темным тихим улочкам, боясь выйти на тусклое освещение уличных фонарей, дабы не быть замеченной, шепча себе под нос, словно молитву:

— Прости меня, Лиззи! Но они нашли нас! Тут ты будешь в безопасности. Прости, моя родная, что я не уберегла тебя! Я так надеялся, что этот мир защитит нас, и я смогу растить тебя, наслаждаться твоим первым шагом, услышать твое первое слово. Но видно не судьба! Здесь тебе будет лучше, мое солнышко. Для тебя лучше!

Рыдая, Роэла сидела на лавочке, в темноте парковых деревьев. Ей осталось дождаться первой электрички, чтобы уехать из этого городка, навсегда оставив тут свое сокровище, надеясь, что ее удочерять достойные люди.

Как только появилась в этом мире, она готовилась к такому шагу, практически спиной ощущая свирепое дыхание врагов. Они не могли ее не почувствовать. Хоть в этом мире магия и была очень слабой, почти незаметной, но все же была, и когда ее девочка появилась на свет, хватило и пары мгновений благоухания магии маленькой валькирии, прежде, чем она успела скрыть это, чтобы ее почувствовали! Теперь ищейки окружили их, пока еще не понимая, где именно искать, но это вопрос пары дней, если не часов.