Три грации

— После Цидияса, — улыбаясь, начал рассказывать Валеус, — я решил сам отправиться к прорывам, чтобы разобраться — как целое войско смогло незаметно прорваться. Недалеко от поселка гномов наткнулся на трех изгололавших маленьких детенышей аспидок: Кулию, Далию и Рамию. Они настолько были слабы, что только моя кровь могла бы им помочь выжить…

— Поэтому они тебя слушаются? — уточнила я.

— Да, малышка, — улыбнулся он и продолжил: — Пришлось отложить свой поход к Арату и вернуться домой. О том, что около Сцыми было целое семейство аспидов я не знал. Тогда там действительно нет никакого прорыва, Лиззи.

— Почему? — удивленно поинтересовалась у него.

— Потому, что эти змеи чувствуют черных магов, — серьезно ответил он. — Они не дали бы им пройти.

— Может семейства там не было, когда случилась битва? — засомневалась я.

— Нет, — отрицательно качнул головой ректор. — Аспиды оседлые существа. Они веками живут на одном месте. И если там было семейство с главой, значит змеи там жили уже достаточно долго, — немного помолчав, тяжело вздохнул и продолжил: — Получается нам дурили голову не одно столетие, заставив думать, что прорыв один единственный и именно там.

— Тени же появлялись оттуда? — задумчиво поинтересовалась я.

— Да, Лиззи, и их почти всегда первыми замечали гномы, — жестко ответил он, а я лишь присвистнула в ответ: мало нам эльфов и магов, тут еще и гномы.

— Валеус, а что если нападения в академии были направлены не на тебя? — изумившись внезапной мыслью, еле прошептала я.

— Думаешь хотели напасть на девочек? — мой ректор скривил удрученно губы, задумавшись.

— Уверена, — кивнула в ответ. — На семейство напали, и напали в том количестве, достаточном для того, чтобы уничтожить всех, живущих там. Они свидетели, что на Сцыми нет прорывов. Их просто убрали, милый. Да и валькирии почувствовали бы, что там есть прорыв. Они ведь ни разу не были в эпицентре событий?

— А ты ведь права, моя хорошая, — грозно хмыкнул он. — Ни одна из всадниц никогда не была на месте: они просто убирали Теней, а прорыв сам собой затягивался.

— Вон оно как, — усмехнулась в ответ.

— Надо с ними поговорить, — задумчиво произнес ректор.

— Поговорить? — округлив глаза, уставилась на своего мужчину. — Ты имеешь в виду аспидов?

— Они умеют разговаривать, любовь моя. А с вами тремя, после инициации, будут болтать намного охотнее, чем со мной, — хмыкнул он, утвердительно кивая.

— Они же совсем крошки тогда были, — непонимающе проговорила я. — Что они могут вспомнить?

— Все, Лиззи. Их память отличается от нашей, — лукаво смотря на меня, пояснил мой магистр. — Аспиды помнят даже момент своего рождения.

— Ох, ты, батюшки! — потрясенно воскликнула я. — Так пошли к ним! — вскочив с кровати, принялась бегать взад-вперед по комнате.

— Не сегодня, моя милая, — усмехнулся Валеус, повернувшись на бок и подперев свою голову рукой, внимательно наблюдал за моей беготней по своей спальне. — Тебе пока не стоит показываться в академии пару дней.

— Это еще почему? — остановилась я и недоумевающе посмотрела на хитро усмехающегося мужчину.

— Ну во-первых ты пропускаешь занятия из-за легкого женского недомогания, — хмыкнул он.

— Легкого женского недомогания? — рассмеялась я. — Ты это серьезно?

— Да, — спокойно ответил Валеус и продолжил: — Во-вторых, у меня на тебя планы.

Он так молниеносно вскочил с кровати, что я взвизгнула от неожиданности, повалил на спину на теплую простыню и принялся покрывать мое тело жаркими, требовательными поцелуями. Против таких его планов не возражала абсолютно, я их поддерживала руками и ногами…

Глава 25

Я вернулась в академию спустя три дня после моего маленького “женского недомогания”. Валеус с утра построил портал в мою комнату, чтобы могла собраться на занятия. После моей отключки, девочек так и не видела, все время провела в доме своего обожаемого ректора. Мы так много разговаривали обо всем: о моей жизни на земле, приемных родителях, его родителях. Только беседуя со своим мужчиной поняла, что абсолютно ничего не знаю о его маме. Ректор с удовольствием поведал о ней. На мою радость, бывшая императрица жива и здравствует до сих пор. Хоть тут без эксцессов. Она зельевар, спокойно живет в уединении в замке своих предков, ухаживает за любимым садом и грустит о погибшем муже.

Валеус с невероятной теплотой и нежностью рассказывал о своей матери, леди Каверс. Он углубился в свои детские годы, высказав немного сожаления о том, что его отец, на тот момент уже действующий император, ввиду своей загруженности, очень мало времени проводил с маленьким сыном, в отличии от императрицы. Леди Каверс старалась уделять маленькому Валеусу все свое внимание, научив того премудростям зельеварства с самых, наверное, пеленок.