Три гроба

— Публика — странный народ! Они приходят смотреть иллюзию, им говорят, что демонстрируется иллюзия, и они платят за это деньги. Но по какой-то непонятной причине их сердит, что это не настоящая магия. Когда они слышат объяснения, как кто-то выбрался из запертого сундука или завязанного мешка, который сами обследовали, то злятся, потому что увидели фокус. Они говорят, что это слишком притянуто за уши. Но чтобы разработать любой из самых простых трюков, нужны мозги. И нужно быть хорошим артистом — хладнокровным, сильным, опытным и быстрым, как молния. Но зрители не думают о том, сколько требуется ума, чтобы их одурачить. По-моему, они бы предпочли, чтобы секрет заключался в подлинном волшебстве. Но ни один человек не в состоянии стать тонким, как почтовая открытка, и пролезть в щель или выбраться через замочную скважину или сквозь деревянную стенку. Хотите, приведу вам пример?

— Продолжайте, — сказал Хэдли, с любопытством глядя на него.

— Хорошо. Для начала возьмем трюк с завязанным и запечатанным мешком.[33] Артист выходит на сцену — если хотите, среди группы людей — с легким мешком из черного муслина или сатина, достаточно большим, чтобы поместиться в нем стоя, и влезает внутрь. Его ассистент поднимает края мешка и туго завязывает длинным платком. Потом зрители, если хотят, могут добавить еще несколько узлов и запечатать их сургучом или воском. После этого фокусника закрывают ширмой, а через полминуты он выходит, неся на руке мешок с нетронутыми узлами и печатями. Опля!

— Ну?

О'Рорк усмехнулся, снова подкрутил усы и откинулся на спинку дивана.

— А теперь, джентльмены, слушайте внимательно. Для трюка нужны два одинаковых мешка. Один из них артист складывает и прячет под жилет. Забираясь в первый мешок, он потихоньку вытаскивает дубликат, и ассистент вытягивает его дюймов на шесть выше первого мешка. Потом ассистент честно завязывает горловину дубликата, а зрители добавляют другие-узлы и печати. Края первого мешка прижаты ко второму так тесно, что заметить их невозможно. Когда фокусника закрывают ширмой, ему остается только вытолкнуть дубликат из первого мешка, вылезти из него самому и выйти, неся завязанный и запечатанный дубликат. Понимаете? Все легко и просто, но зрители ломают голову, пытаясь разобраться в том, как это проделано. А когда им объясняют, они говорят: «Ну, с помощником!..» — Он сделал выразительный жест.

Хэдли был заинтересован, несмотря на профессиональную бесстрастность, а доктор Фелл слушал, разинув рот, как мальчишка.

— Да, понятно, — заговорил суперинтендент, словно продолжая спор. — Но человек, совершивший эти два убийства, не мог иметь сообщника! Кроме того, это не трюк с исчезновением…

— Ладно. — О'Рорк сдвинул шляпу набекрень. — Приведу вам пример трюка с исчезновением. Не забывайте, что это сценическая иллюзия, но ее можно исполнить и на открытой эстраде, где нет ни люков, ни проводов от колосников, ни реквизита, — даже просто на участке земли. Иллюзионист выезжает в великолепной голубой униформе на великолепной белой лошади. Рядом с ним группа ассистентов в белой униформе. Они становятся в круг, и двое из них раскрывают огромное белое опахало, которое — только на миг — скрывает всадника. Потом опахало закрывают и бросают зрителям, дабы те убедились, что все о'кей, но человек на лошади исчезает посреди ноля размером в десять акров. Опля!

— И как же ему это удается? — осведомился доктор Фелл.

— Очень легко! Артист не покидал поля. Но вы не видите его, потому что великолепная голубая униформа сделана из бумаги, скрывающей настоящую, белую униформу. Как только раскрывается опахало, он срывает голубую униформу и прячет ее под белую, потом спрыгивает с лошади и присоединяется к группе ассистентов в белой униформе. Никто из зрителей не удосуживается заранее пересчитать ассистентов, которые спокойно удаляются. В этом основа большинства трюков. Вы смотрите на то, чего не видите, или клянетесь, что видели то, чего не было в действительности. Результат — величайшее шоу на земле!

В душной нарядной комнате стало тихо. Только окна тарахтели от ветра, а вдалеке слышались звон церковных колоколов и гудок проезжающего такси. Хэдли взмахнул записной книжкой.

— Мы сбились со следа, — сказал он. — Все это очень умно, но как это применить к нашей проблеме?

— Никак, — признал О'Рорк, который как будто содрогался от беззвучного смеха. — Я рассказал вам это в ответ на вашу просьбу. И чтобы продемонстрировать, с чем вы имеете дело. Не хочу обескураживать вас, мистер суперинтендент, но предупреждаю: если ваш противник — опытный иллюзионист, у вас меньше шансов, чем у снежинки в пекле. — Он щелкнул пальцами. — Они съели на этом собаку. Это их бизнес. На свете нет тюрьмы, способной их удержать.

Подбородок Хэдли напрягся.

— Об этом мы позаботимся, когда придет время. Меня беспокоит, почему Флей послал своего брата совершить убийство, когда иллюзионистом был он сам. Или его брат занимался тем же?

— Понятия не имею. По крайней мере, я никогда не видел его имени на афишах. Но…