Три идеальные лгуньи

Мысли путались, но в одном она была твердо уверена. Она не допустит, чтобы с ее сестрой что-то случилось. И если эти две женщины готовы помочь, то, возможно, у Джесс есть небольшой шанс выйти сухой из воды. Но если они не смогут, если случится что-то, что заставит кого-то из них сломаться, – а это, как понимала Мия, было вполне вероятным сценарием, – тогда Мия возьмет вину на себя. Потому что если бы не она – этого никогда бы не произошло.

– Там кто-то был, – сказала Джесс. – Я видела, как их вытаскивали.

Джейни внезапно повернулась к зданию, нащупывая в заднем кармане мобильник.

– Черт! – пробормотала она, приняв звонок и прижимая телефон к уху. – Это был Гарри? Это был мой муж?

Мия не стала бы отрицать, что ее лично больше волновала не судьба шефа, а то, будет ли Джейни молчать, если Гарри Вуд умрет.

– Это может быть и не он! – крикнула Лора вслед Джейни, когда та побежала прочь. Все, что могла сделать Мия, – это молиться. Просить у бога, чтобы Гарри остался жив, потому что Джейни с Лорой являлись единственным шансом, который был у них с Джесс.

Глава сорок первая

Через три месяца после пожара

Лора нажала «отбой» и положила телефон на прикроватный столик. Рядом с ней на спине распластался Бобби, раскинув руки по обе стороны. Шторы были задернуты и окно открыто, летнее солнце все еще заливало спальню теплом и светом. Сыну потребовалось некоторое время, чтобы погрузиться в дневной сон, но Лора не возражала. Она дождалась, пока он уснет, прежде чем перезвонить Патрику, зная, что не имеет значения, свяжется ли она с ним в срок.

За последние два месяца ее спальня превратилась в импровизированный офис. Возле гардероба стояли пластиковые ящики с папками и информацией о клиентах. Это было не идеально: Лоре предстояло решить, что делать в долгосрочной перспективе, если она собирается продолжать работать. Она подумывала построить офис в конце сада или переоборудовать комнату для гостей, но это означало продать двуспальную кровать и втиснуть туда тахту, и прямо сейчас Лора еще не была к этому готова. Вдруг в один прекрасный день она решит, что вообще не хочет больше работать.

Бобби рядом с ней вытянул руку, стукнув кулачком по ее бедру. Лора подвинулась на кровати и приподнялась на локте, чтобы нежно обнять сына. Она смотрела, как трепещут его веки, гадая, что ему снится, какие образы наполняют его голову. Постепенно ее мысли вернулись к разговору, который только что состоялся с Патриком. Им нужно было принять решение о найме сотрудников, и как можно скорее.

Странно, как они сумели объединиться после пожара. Она и представить себе не могла, что такое возможно, когда Патрик позвонил ей неделю спустя и сказал, что ему необходима Лора, чтобы помогать вести бизнес, «пока не вернется Гарри», как он выразился. Как будто знал, что она, возможно, не захочет продолжать работу слишком долго.

Она даже не была уверена, что Гарри вообще захочет вернуться к работе. Лора наконец навестила его в больнице через неделю после пожара, когда Мия призналась и дознание прекратилось. К тому времени он немного оклемался и принимал посетителей, и хотя все они понимали, что ему повезло остаться в живых, Лора могла сказать, что страдал он не только от боли, но и от вида своих ожогов.

Она не засиделась там надолго, и в течение нескольких недель они общались в основном по телефону. Они с Патриком чувствовали, что Гарри держит их на расстоянии, и по многим причинам Лора была благодарна ему за это. Трудно было смотреть ему в глаза, когда она знала правду о том вечере, а Гарри – нет.

Первой реакцией Лоры было сообщить Патрику, что она больше не хочет работать в «Моррис и Вуд». Она хотела уйти и забыть обо всем, что едва не довело ее до нервного срыва.

Несколько дней спустя Нейт обнаружил ее сидящей в темной гостиной.

– Поговори со мной, – сказал он и сел рядом. После пожара он осторожно обходил ее стороной, словно не знал – доверяет ей или нет. Только через четыре дня, когда Мия пришла в полицейский участок и дала признательные показания, Лора увидела облегчение на его лице.

Лоре очень хотелось, чтобы Нейт поверил ей, когда она сказала, что у нее не было никакой возможности устроить пожар. Она сказала, что вышла из здания в семь тридцать вечера и не возвращалась. Это было правдой. Она никогда не смогла бы сжечь офис; она была сердита, но не настолько.

Но она также понимала, что не может рассчитывать на доверие мужа, если она с самого начала не сказала всей правды; если позже ей пришлось признать, что она была там – на набережной – и знала о пожаре до того, как ей позвонили на следующее утро, но боялась признаться и воспользовалась шансом соскочить, притворившись, что не знала.

Нейт злился на нее за ложь, но в конце концов понял и ее страх.