Три капли на стакан

— Я подожду в машине. Я украдкой потерла глаза (стимуляторы помогли, но под веки все равно будто песка насыпали) и напомнила: — Не забудьте успокоительное. Нервы подлечить ему точно не помешает!

* * *

В жилой части аптеки Толбота мне бывать не приходилось, и я с любопытством вертела головой. Комнаты оформлены по моде прошлого века. Все эти золоченые завитушки на мебели, изысканные ковры, томные девицы на портретах… И розы. Множество роз! Они вились повсюду: на обоях, обивке, светильниках, даже на посуде. Хм, а неплохая коллекция изысканного фарфора! И тоже сплошь расписан цветочками. Сам хозяин, распластавшийся на полу у стола, выглядел здесь чуждым, как булыжник в серванте. Полицейские рыскали вокруг. Вон и знакомый сержант.

— Что-то нашли? — осведомился у него Эллиот негромко. Сержант вытянулся по струнке и отрапортовал браво: — Кое-что… сэр! Эллиот чуть поморщился от наигранного почтения и велел: — Показывайте! Сержант разжал руку.

— Вот! — на грубой мозолистой ладони лежал диковинный ключ, больше напоминающий артефакт. К нему зачем-то приделали непонятные детали, шестеренки, странного вида зажим… Лейтенант нахмурился и повернулся к свету.

— Это еще что такое? — Был на цепочке на шее жертвы, сэр! Может, от сейфа? Только мы пока его не нашли. Эллиот рассеянно кивнул… и поднес эту штуковину к лицу. Прикрытые глаза, раздутые ноздри, напряженная поза — вылитая гончая! Такой — хищный — лейтенант впечатлил полицейских настолько, что они притихли и сгрудились возле тела. А Эллиот обходил (обнюхивал!) комнату за комнатой. Морщась, прошел вдоль стеллажей, наклонился к конторке и констатировал с досадой: — Пусто. Хм, смазкой пахнет… Похоже… Он не договорил, в задумчивости рассматривая диковинный ключ. Щелкнул каким-то крючком и спрятал в карман. Я вздохнула. А как хотелось, чтобы в сейфе нашелся заботливо припасенный компромат на убийцу! Эллиот обернулся ко мне.

— А вы уже осмотрели Толбота? Он опять выглядел неважно. Поиски явно отняли у него много сил.

— Нет, — призналась я.

— Сейчас займусь. При моем появлении полицейские расступились. Но к работе вернулись только после окрика сержанта. И все равно не отпускало чувство, что меня украдкой разглядывают… Молодой доктор, похожий на воробья, наградил меня взглядом исподлобья. Я передернула плечами и склонилась над телом. Аптекарь лежал навзничь. Его лицо исказил ужас, а на запрокинутом горле виднелись следы пальцев. Я присела, коснулась холодной кожи…

— Черноголовник. И брезгливо вытерла руку платком. Доктор подобрался. Цыплячья нескладная фигура разом стала внушительней. Вот он — пресловутый огонь, пылающий в сосуде! Интересно, каким ветром его занесло в полицию, да еще и в морг? И ведь наверняка специально тут торчал, дожидаясь меня! — Мисс…

— он запнулся, дернулся на тонкой шее кадык.

— Вудс, — подсказала я.

— Эйлин Вудс.

— Очень приятно, эээ… мисс. А я — доктор Блейз! — сбивчиво представился он.

— Я хотел спросить. Можно? — Можно, — разрешила я, украдкой потерев глаза.

— А почему ваш собственный…

— он запнулся и густо покраснел, — то есть я хотел сказать, яд, который делают блондины, убивает вас даже быстрее, чем брюнетов? И уставился на меня любопытными темно-карими глазами. Особой тайны тут не было, так что я объяснила: — Потому что это не просто отрава, а магическая. Ваша сила с ней борется, наша — принимает за свою. Так понятно? Он просиял и закивал.

— А почему? — не унялся он, но вмешался Эллиот, до сих пор молча стоящий в нескольких шагах.

— Простите, доктор Блейз. Не время для любопытства. Сержант, вы тут заканчивайте. А мне надо успеть на оглашение завещания. От огорчения молодой доктор поник и отвернулся.

— Конечно, я понимаю. Дела следствия… Лейтенант привычно взял меня за локоть и потянул к выходу, но я раздраженно высвободилась и вернулась к телу Толбота.

— Постойте, доктор! — окликнула я.

— Скажите, а можно узнать, кто был отцом ребенка той девушки, Лили? Блондинки. Эллиот хмыкнул, и я дернула плечом. Да-да, я не хотела расследовать эту историю. Только что еще остается? — Вам нужна экспертиза по конкретному претенденту на отцовство? — деловито осведомился Блейз.

— Нет-нет! Просто кто это был — блондин, брюнет или… рыжий? — Это я вам и так скажу, я же делал вскрытие. Точно не блондин и не брюнет. Но плод был еще слишком мал, чтобы выяснить цвет волос.

— Тогда как?..

— озадачился Эллиот и сам себе ответил: — А, ясно! Магия? — Ну да! — с энтузиазмом подтвердил доктор.

— Девушка была чистокровной, так что если бы ее ребенок был от блондина — он бы получил магию родителей. Если от брюнета — мальчик наследует отцу, девочка — матери. Но уже во втором поколении сила смесков становится латентной…

— он замялся и смущенно признался: — Я не очень в этом разбираюсь, если честно. Но могу почитать, хотите? Мы могли бы где-нибудь пообедать и… Голос доктора затих. Смотрел он с такой надеждой, что я не нашла в себе сил отказать: — Конечно. Буду рада. А заодно расспрошу его подальше от ушей Эллиота.