Три карата в одни руки (сборник фельетонов)

В общем, дело было так: прихожу в овощной и спрашиваю: «Морковь у вас есть?» Продавщица мне отвечает: «Сами не видите, что ли?» Я ей говорю: «В том-то и дело, что не вижу». Она мне говорит: «А тогда чего ж спрашивать?» Я все понял и говорю: «До свидания». А она на меня как гаркнет: «Следующий!»

Или не на меня?.. Ну, конечно же, не на меня! Просто как-то громко у нее это получилось.

И вы не подумайте, будто я разволновался и потребовал жалобную книгу. Во-первых, мне бы ее все равно не дали. А во-вторых, ну, предположим, и дали бы. Так что бы я в нее записал? Что со мною в овощном не попрощались? Так ведь и я не поздоровался. И еще неизвестно, попрощался ли бы, будь здесь в продаже морковка.

Ах, да что там рассусоливать, мелочи это все, и даже писать о них как-то неловко. Вон не так давно в Кемерове, в продовольственном магазине, который расположен в микрорайоне «Дружба», покупательницу счетами по голове огрели, так вот это да. Или, скажем, в Иванове покупателя в магазин и вовсе не впустили, хотя до закрытия оставалось полчаса. «Закрыто, — говорят, — или ослеп?» И еще несколько слов добавили, которых данный покупатель, монтажник по профессии, даже при исполнении служебных обязанностей не слыхивал. Тоже нерядовой эпизод, зарубочка в биографии. А если кассирша в кинотеатре отрежет: «Спать надо меньше!» — тут-то чего нервничать? Тут мы молниеносно расшифровываем ответ в том смысле, что билетов в середине пятнадцатого ряда уже нет, и преспокойно покупаем в третьем. А спроси нас на следующий день — и не вспомним. Или удивимся: «А что тут такого, нормально все». Потому что люди мы привычные, ухо притерпелось, не ловит разницы.

Да, я такой, вы такие и товарищ Тихонов тоже. По мелочам никогда не заводится, жалобных книг без толку не марает, совершенно простой человек, как и мы все.

А может, и не совершенно, как все. Он ведь ветеран, наш товарищ Тихонов. Двенадцать боевых наград у него: орден Ленина, Красного Знамени орден, два Красной Звезды, Отечественной войны первой степени… Я потому все это перечисляю, чтобы вы сразу поняли: на торжествах, посвященных юбилею освобождения Украины от фашистов, Тихонов был среди самых почетных гостей.

О, как их встречали в Донецкой области! Какой почет, ка кое уважение — просто слезы на глазах наворачивались. Встречи, собрания, выезды на места минувших боев, стремительные и бесшумные автомобили, чистые, уютные номеру в гостиницах: из крана с горячей водой идет горячая вода, из крапа с холодной — холодная. «Вам чаек не заварить?» — спрашивает горничная. «Да, пожалуйста». — «Крепкий или послабее?» — «Слишком крепкий не надо, лучше нормальный». Через пять минут приносит чай — не слишком крепкий, не слишком слабый, нормальный. Ну, прямо чудеса сервиса!..

А детишки, красные следопыты в наутюженных галстуках! «Обещало учиться только на четверки и пятерки, чтобы быть достойным нашего дорогого героя дяди Тихонова». И сам гостю галстук повязал, а пальчики тоненькие, исцарапанные, в чернильных пятнах — не успел отмыть, постреленыш! Тут прямо какой-то ком подкатил к горлу Тихонова, и такое щемящее, чувство охватило его, что случись что-то сегодня, сейчас, сию секунду, и хоть и годы уже не те и силы не прежние, но за пацанов этих драгоценных, за пальчики их исцарапанные снопа залег бы он в окопе — и нету на свете такой силы, которая сбила бы его с той уже политой его кровью земли…

Ну, конечно, бывает, бывает… Такая минута — расслабился старый солдат…

А дни летели — один памятнее другого… Да, вот еще забавный эпизод: вспомнил по дороге на очередную встречу Тихонов, что нужна ему зубная щетка. Остановили машину, и в сопровождении представителя горисполкома Тихонов зашел в магазин. Продавщица выложила щетки.

— Простите, а таких маленьких, за девятнадцать копеек, у вас нет? — спросил гость. — Я, знаете, привык маленькими…

— Вы же видите, что у нас есть, — ответила продавщица не то чтобы надменно, но суховато.

Она убрала щетки и уже совсем бы отвернулась, если бы не подскочила заведующая секцией и не произнесла укоризненно:

— Наташа, к тебе обращается герой…

— Причем тут герой? — резко прервал сопровождавший Тихонова представитель горисполкома. — Обыкновенный рядовой покупатель просит поискать нужную ему щетку.

— Вот именно! — эхом откликнулась завсекцией. — Обыкновенный рядовой покупатель просит тебя, Наташа…

— Ну да! — откликнулась Наташа. — Стану я два часа рыться где-то там, когда…

И тогда страшным, звенящим шепотом заведующая прокричала:

— На!.. Та!.. Ша!..

Тут какие-то странные превращения стали происходить с Наташей. Она сердито нырнула под прилавок, вынырнула оттуда с пустыми руками, но лицо ее было уже не злобное, а скорее добродушно-извиняющееся. Потом она сделала шажок в сторону и нырнула еще раз, и еще раз, и еще… Но, выныривая и вновь распрямляясь, она не только не гневалась, а становилась все приветливее и сердечнее. Напоследок же, оказавшись с коробкой в руках, милая, симпатичная, радушно улыбающаяся, спросила:

— Вам красненькую или зелененькую?

— Все равно. Можно красную.