Три короны для Мертвой Киирис

Соперницы? Мейритина быстро, пока никто не заметил, опустила взгляд в пустую тарелку. Есть совершенно не хотелось, равно как и пить. Лучше уж после, когда гости войдут в раж и выпадет возможность незаметно ускользнуть, перекусить чем-нибудь у себя в комнате. Верная Корта уже выучила ее повадки и наверняка найдет способ покормить госпожу.

После первых блюд музыканты ударили о струнам, а в зал снова потянулись служки с новыми угощениями: гранатами, финиками, приправленной кислыми фруктами рыбой, икрой. Гости пили не переставая, император смеялся и изредка потягивал вино из черного каменного кубка.

Все шло своим чередом. И когда Киирис, наконец, успокоилась и убедила себя, что присутствует на празднике лишь в угоду его странной прихоти, Дэйн снова разрушил ее хрупкое внутренне равновесие.

Когда музыканты взяли тягучий меланхоличный мотив, император резко встал из-за стола, прошел в другой конец зала в сопровождении напряженно умолкнувших гостей, взял Киирис за руку и выел ее в центр зала.

— Мой император, это противоречит…

— Просто переставляй свои ноги, мейритина, — посоветовал он тоном, не принимающим возражений. — Мне кажется, это вполне посильная задача.

Она подчинилась, тая и одновременно застывая в его руках. Он был ее личным огнем и стужей, распалял и превращал в лед одним лишь горчим выдохом в макушку.

— Ради богов, Киирис, в жизни не поверю, что рас’маа’ру не обучили премудростям танцев, — пожурил он. — Ты мне все ноги оттоптала.

— У меня есть веская причина, чтобы вести себя, как неуклюжая курица.

— Вспоминаешь утро? — Он прижал ее крепче, практически вдавил в свое тело. — Потому что ты обнаженная подо мной — это лучшее, что я видел в последнее время. И этот образ преследует меня, как смертное проклятие.

От того, как похотливо прозвучали эти слова, Киирис бросило в жар.

Нет, нужно успокоится, взять себя в руки, сосредоточиться на том, что действительно важно: например, на следующем за ними по пятам взгляде Тораны. И на хищном блеске в глазах иникеры — вот уж кто не делает ровным счетом ничего, чтобы сохранить хоть видимость приличий.

— В чем была необходимость приводить всех троих женщин? — отринув чувство самосохранения, спросила Киирис. Отстранилась, чтобы иметь возможность посмотреть Дэйну в лицо. — В чем необходимость выставлять напоказ свою рабыню в ошейнике, за который можно купить целый город со всеми его жителями?

— Полагаю, я просто сукин сын, которому до смерти скучно на этом празднике жизни, — отозвался он. Даже не скрывал, что прячет истинную причину за насмешками. — Вот жду, которая из вас первой пустит в ход жало. Я слыхал, что вот те ушлые ребята, — император кивнул на готовящихся к выступанию акробатов, — принимают ставки.

— И какие у меня шансы?

— Полагаю, они велики. Ты, в отличие от соперниц, можешь бодаться.

Киирис сделала все, чтобы проигнорировать его шутку, но было слишком поздно — губы сами собой растянулись в приступе веселья, а негромкий гортанный смех Дэйна ненадолго сотворил иллюзию, что так и должно быть. По крайней мере, на этот танец она получила императора всего без остатка. Это куда больше, чем возможность сидеть к нему поближе или врать направо и налево о его ребенке в животе.

— Киирис. — Его резко сменившийся тон одним мхом разрушил ее попытки насладиться самообманом. — Чтобы ни случилось — ты должна мерить мне.

— А что должно случиться? — насторожилась она.

— Ты задаешь не правильные вопросы. — Теперь его тон стал раздраженным. — Если ты не будешь доверять мне до такой степени, чтобы вручить свою жизнь по первому требованию, то я в тебе очень сильно ошибся.

— Я твоя рабыня, мой император.

— Ты снова прячешься за вещами, в которые сама же не способна поверить. Мне казалось, ты достаточно тесно и долго общаешься с Кортой, чтобы прочувствовать разницу между вами. Даже ослу понятно, что с первого дня твоего появления в замке, ты и часу не была рабыней по-настоящему.

К чему он клонит? Какую кровавую игру задумал теперь?

— Ты тоже желаешь заполучить мою кровь? — Киирис боялась, что его «да» окончательно сведет ее с ума, и одним богам известно, во что она превратиться в таком случае.

— Нет Просто пытаюсь сказать, что ты…

Он резко умолк на полуслове, отодвинулся и посмотрел Киирис через плечо. Мейритина повернулась, с недоумением посмотрела на Торану: в каждой руке она держала по кубку. Один молча вручила Киирис.

— Впервые вижу живое свидетельство существования божественных наследников, — сказала она. Фраза наверняка была заранее отрепетирована, потому что прозвучала слишком безупречно, как будто Принцессе дела не было до того, что ее будущий муж пренебрег ею ради своей рас’маа’ры. А это точно шло вразрез с ее взбешенным взглядом.

Киирис молча поискала поддержки у Дэйна, но тот выглядел отрешенным, как будто мысленно ушел куда-то далеко, где женщины не докучали своими попытками отвоевать хоть немного его внимания.