Три круга Достоевского

Ни одного француза, немца, поляка, еврея Достоевский не ставит в центр повествования. Они всегда на периферии. Их «узость» не достойна, видимо, центра. И изображены-то они в основном для более рельефного отражения «широты» русских. Это как бы предостережение сужающимся русским — куда идете!

Сужение русского человека происходит не только через стремление к деньгам. Оно происходит и через нетерпимость к другим людям. Нетерпимость, по Достоевскому, качество европейское. И писатель выводит в своих произведениях отрицателей, русских европейцев.

Это люди, не умеющие кому-то что-то дать, люди, не умеющие ждать, когда им что-либо дадут, люди, желающие, да и умеющие только взять. В «Идиоте» они вымогают деньги у Мышкина. Их отличительные черты — раздражительность, большие требования к другим, никаких требований к себе, тупость, самодовольство, отсутствие мысли, иронии, неразборчивость в средствах для достижения цели. В «Идиоте» не все из отрицателей оказались такими. Некоторые (например, Бурдовский) лишь стремились себя сузить.

Иногда отрицатели намечены лишь штрихами. Таков в компании Рогожина бывший редактор «обличительной газетки», примечательный тем, что заложил и пропил свои золотые зубы.

Отрицатели в «Бесах», стоящие как в центре романа, так и на его периферии, лишены элементарной человечности. У них все наизнанку. Даже великие, таинственные моменты рождения и смерти человека они способны низвести до балаганности.

Более человечны отрицатели в «Подростке». Но они слабо разбираются в людях, сужают человека, сводят его к логике.

В «Братьях Карамазовых» неприязнь вызывает отрицатель Ракитин. Злой, бездарный, конъюнктурный человек. На детском уровне отрицатели здесь представлены Колей Красоткиным.

Отрицатели — это люди, утерявшие чувства, находящиеся в плену рассудка, причем рассудка ложного, не лучшим образом развитого.

Много места в творчестве Достоевского отведено женщине. Диапазон женских образов очень широк. На одном полюсе — женщины, доступные арестантам. «Это была наигрязнейшая девица в мире. Она-то и была Чекунда. С ней вместе пришла Двугрошовая. Эта уже была вне всякого описания» [4, 30]. На другом полюсе — чистые и гордые Аглая Епанчина, Катерина Ахмакова.

Выделяются женщины чувства и женщины расчета. Русская широкость и европейская узость применительно к женщине. В «Игроке» в этом плане противостоят друг другу Полина и Blanche. Они противостоят как алогичность и логичность, бесхитростность и хитрость, сердце и разум. В «Идиоте» женщиной расчета является Варя Иволгина.

Основное внимание в этом романе уделено двум женщинам: Аглае и Настасье Филипповне. У них есть общее и в то же время они отличаются друг от друга. Так, князь Мышкин считает, что Аглая хороша «чрезвычайно», «почти как Настасья Филипповна, хотя лицо совсем другое» [8, 66]. Именно при общем — прекрасны, у каждой свое лицо.

Аглая. Младшая, двадцатилетняя дочь генерала Епанчина. Красивая, умная, гордая. Жизнью в семье, укладом этой жизни не довольна. Чужда стереотипному мышлению, мало внимания обращает на мнения окружающих. Ее привязанность к князю одна из героинь объясняет так: «Князь ее на удочку тем и поймал, что, во-первых, совсем и не ловил, а, во-вторых, что он, на глаза всех, идиот» [8, 391]. Сама же Аглая в разговоре с Настасьей Филипповной так объясняет свою любовь к Мышкину: «Я вам должна еще сказать, что я ни одного человека не встречала в жизни подобного ему по благородному простодушию и безграничной доверчивости. Я догадалась после его слов, что всякий, кто захочет, тот и может его обмануть, и кто бы ни обманул его; он потом всякому простит, и вот за это-то я его и полюбила» [8, 471–472]. Она любит князя за непохожесть на других, за доброту и доверчивость. Но любит не рассудочно, а глубоко.

Настасья Филипповна. Женщина мечущаяся. Этим она похожа на Аглаю. Но в ее метаниях проглядывает покорность судьбе, которую она справедливо считает несправедливой к себе. Если Аглая мало внимания обращает на мнения окружающих, то Настасья Филипповна, вслед за этими мнениями, убедила себя в своей падшести, низости и т. п. Она находится в плену ходячей морали и именует себя даже уличной. Хочет казаться хуже, чем есть, ведет себя эксцентрично. Князь пытается разубедить ее, показать ей, что она чиста и прекрасна, но безрезультатно. Героиня остается при мысли, что она низкая, «рогожинская». Настасья Филипповна — женщина чувства. Но в отличие от Аглаи она уже не способна любить. Чувства в ней перегорели. Видимо, справедлива мысль, что она любит лишь «один свой позор».