Три круга войны

Вооружив, командиры развели новичков по окопам, уже отрытым кем-то в полный профиль и оборудованным по всем правилам военной науки: брустверы замаскированы, в стенках сделаны ниши для гранат.

Василий спрыгнул в эту аккуратно оборудованную ячейку, сел на дно, привалился спиной к прохладной стенке, вытянул ноги и вскоре задремал.

Разбудил его шум: громкие команды, звон котелков, разговоры — рота выстраивалась на завтрак. Строил ее старшина Тягач.

Гурин схватил вещмешок, винтовку, быстро встал в строй.

— Вещи оставь в окопе, — сказал старшина, — котелок только возьми. Ведь ясно было сказано!

Оказывается, уже была команда, чтобы вещи не брать, но Василий не слышал. Пока он относил обратно свои вещи, старшина терпеливо ждал.

— Разрешите встать в строй? — Напуганный еще старшиной Грачевым, Гурин ожидал и теперь выговора, но Тягач лишь кивнул головой на строй, сказал спокойно:

— Становись. Рота, за мной — шагом марш!

Походная кухня стояла под деревцем в тени — видать, ее только что откуда-то привезли. Повар-солдат в засаленном фартуке длинным черпаком делил по котелкам пахучий густой суп. Раздавал он свое варево весело, с прибаутками:

— Подходи! Живей! Подставляй, не робей! А мы вот тебе сейчас зачерпнем — сверху погуще, снизу пожирней! Навались! Шрапнельки вам, чтоб было чем фрицев бить.

Очередь подвигалась быстро.

Старшина стоял тут же и каждого, кто получил паек, отсылал «домой» без строя.

Гурин устроился на бруствере, хлебал суп и посматривал вокруг. А кругом, насколько хватало глаз, степь кишела солдатами.

«Ох, ты!.. Сколько народу! А вдруг самолеты налетят?..» — и он невольно посмотрел вверх: небо чистое, ни облачка. И успокоил себя: «Ничего, наверное, охраняют, сам видел зенитки…»

После завтрака их снова построили и вывели в поле. Подошел лейтенант Иваньков, усадил всех на склоне холмика амфитеатром — чтобы все его видели — и, прежде чем начать беседу, назначил двух наблюдателей за небом, объяснив им их задачу:

— Увидите самолет, громко подайте команду: «Воздух!» — Откашлялся, заговорил четко: — Мы с вами находимся в боевой части, товарищи. Мы уже на фронте, правда, пока во втором эшелоне. Дисциплина самая жесткая — военная, фронтовая. Запомните: наш фронт — Четвертый Украинский, командующий фронтом…

Он называл номера и наименования армии, дивизии, полка, звания и фамилии командиров.

Гурин подумал даже, что лейтенант слишком много раскрывает им военных тайн. Зачем? Ведь номера частей — это же такая военная тайна! Секрет! А он вслух говорит об этом стольким солдатам.

После сообщения «военных тайн» лейтенант сказал:

— Ну, меня вы уже знаете. Я пока у вас за командира роты… А теперь займемся делом. — Он взял у ближайшего солдата винтовку, перебросил ее в правую руку — схватил крепко за цевье, поднял вверх. — Винтовку берегите и без нее ни шагу: она ваш друг и спаситель. Без винтовки на фронте делать нечего. Запоминайте сразу накрепко все, что буду говорить, на повторение у нас времени нет. Винтовка — это оружие, шутки шутить с ней нельзя. Винтовка раз в год сама стреляет. Не в боевой обстановке никогда не целься в человека — может выстрелить. Отворачивай ствол от людей — вверх, в сторону. Проверяй казенную часть — там может случайно оказаться патрон. Это для безопасности, чтобы друг друга не перестреляли. Ну вот… А теперь — ближе к делу. Винтовка образца… — и лейтенант рассказал ее историю, ее боевые данные, ее возможности. Показал, как заряжать, как затвором досылать патрон в казенник, как целиться, как стрелять. Показал, как разбирать и собирать затвор, и тут же заставил всех проделать это самим.

Гурин усердно внимал всему, что говорил Иваньков: он понимал, что это необходимо, и рад был, когда с третьего раза смог без подсказки разобрать и собрать затвор.

После обеда лейтенант вывел свою роту в овраг, где каждый выстрелил по три патрона по мишеням, и поэтому обратно солдаты шли в таком возбуждении, будто совершили бог весть какой подвиг.

— Дядь, а гранаты научите бросать? — выкрикнул молоденький солдатик, путаясь в длинных полах шинели.

Лейтенант улыбнулся в ответ, поискал глазами солдата в строю, сказал:

— В армии нет ни дядей, ни тетей… Надо обращаться по званию: «Товарищ лейтенант». — И пообещал: — Покажу и гранату. После ужина, если будет еще светло. — Он посмотрел на часы: — А можно и сейчас. Гурин, сбегай принеси свои гранаты.

Василий с радостью пустился к своему окопу и принес гранаты. Отобрав их у Гурина, лейтенант отодвинул рукой всех солдат подальше от себя для безопасности.