Три легенды

На пути им встречались деревни, и друзья, не останавливаясь, проходили мимо. Если была такая возможность, то они огибали селение стороной, по полям и лугам. А затем вновь выходили на пыльное полотно дороги. На этой предосторожности настоял Кирк, он боялся преследования.

Днем было жарко, и селения, мимо которых проходили товарищи, были тихими и пустынными.

К вечеру жара спала, и путников, подходящих к очередной деревне, еще издалека встречал лай деревенских собак. На огородах, на полях работали крестьяне, они поднимали головы, выпрямляли спины и провожали взглядами торопящихся усталых незнакомцев: воина и человека в странном одеянии, похожем на рясу…

Кирк поглядывал по сторонам и молчал. Чес, который вернулся в страну своего детства и юности, с головой ушел в восторженные воспоминания и все болтал, не смолкая ни на секунду. Воин слушал его краем уха, воспринимая лишь обрывки нескончаемого потока слов.

– … Моя мать родом из этой деревни. Но я ее совсем не помню. У нее было много детей, и когда мне исполнилось пять лет, она отдала меня в монастырь. Я ее больше никогда не видел, и даже не знаю, что с ней случилось…

– … А здесь я пас коз. Вон те развалины возле леса и есть монастырь. Он сгорел уже после моего ухода. Не знаю, почему его не отстроили заново…

– … Это мое любимое место… Смотри как красиво! Особенно здесь хорошо осенью. Осины полыхают багровым пламенем, отражаясь в черной воде озера. Желтеют полегшей травой холмы. А там всегда были озимые пашни, ровные изумрудные квадраты, зеленые даже поздней осенью, до самого снега…

– … Здесь я в первый раз встретил учителя. Он шел в монастырь, и я, пастух, угостил его хлебом и парным молоком…

– … Этот лес называется Волчьим. Много людей погибло, проходя мимо. Особенно зимой, когда волки голодны и собираются в стаи…

– … В пятнадцать лет я ушел из монастыря. Учитель взял меня к себе. Он жил тогда отшельником, в маленькой лесной избушке…

– … Он был величайшим магом. Но почему-то не хотел передавать мне своих знаний. Кажется, он предчувствовал, что мне уготована другая судьба, что я стану Хранителем Талисмана…

– … Те крестьяне в харчевне сказали, что он никуда не годный колдун. Что он, словно какая-то знахарка, лечил их, снимал сглаз, предсказывал погоду. Неужели старость так изменила его? Где его величие, мощь? Если бы только они знали…

– … Я ушел от учителя, когда мне исполнилось двадцать два года. Я был обижен на него. Я хотел силы, хотел знаний, а он так ничего и не открыл мне. Только постоянно поучал и воспитывал. Рассказывал странные сказки, смысл которых я не понимаю до сих пор…

– … И все-таки он мой учитель. Наставник. Он готовил меня к будущему. Благодаря ему я научился разбираться в магии, в стихиях, в энергиях. Но никогда не творил волшбу сам, не умел. Он вылепил меня. Сделал человека из маленького грязного пастушка, из деревенского мальчишки… Он заменил мне родителей, открыл для меня мир…

– … Я до сих пор думаю и не могу решить… То, как Талисман попал ко мне в руки, было ли это волей случая, или все было заранее предопределено? Предчувствовал ли что-то учитель? Знал? Иногда мне казалось, что он видит будущее…

– … Через десять лет я вернулся и нашел его. Я уже был Хранителем Талисмана. Он слышал обо мне. И гордился мной…

– … Уже тогда он был стар. Сколько же ему сейчас?…

– … А потом я вновь покинул его. Между нами было так мало общего. Я был Хранителем Талисмана, а он был магом. Волшебником…

– … Он жил здесь, потом уходил куда-то, странствовал, через некоторое время возвращался. Иногда никто ничего не слышал о нем годами. Чем он занимался? Где жил?..

– … Порой я слышал его голос. Он говорил что-то, но что, я не мог разобрать. Слова звучат вот здесь, в голове, его голос, его интонации. Они невнятны, но каким-то образом, через некоторое время я понимаю, что он хотел мне передать…

– … Он умирает. Я знаю это. Нам надо успеть…

Солнце село. Постепенно стемнело. Высыпали на небо звезды, а Кирк и Чес все шли и шли в ночи. Светила ущербная луна и ее света хватало для того, чтобы не сбиться дороги. И только далеко за полночь друзья сделали остановку. Поели, не экономя припасов, и легли спать.

Но им не спалось. Они оба молчали и, лежа на спине, смотрели в высокое небо, полное звезд. Чесу даже эти звезды казалось родным, и он грезил наяву, все вспоминал и вспоминал. А Кирку чудилась близкая погоня, и он крепко сжимал в руке холодную ребристую рукоять меча.

Заснули они только под утро.

И сразу проснулись.

Уже светило невысокое солнце, красное, опухшее.

– Пора, – сказал Чес.

Друзья поднялись, чувствуя себя разбитыми, обессилевшими. Сказывались вчерашний переход и короткая ночь.

– Уже совсем рядом, – пробормотал Чес, еще не окончательно очнувшись, но уже запихивая в вялый рот куски вонючей солонины, тяжело пережевывая еду. – Надо спешить. У нас совсем мало времени. Он слаб. Он уходит. Сегодня… – Какое-то щемящее предчувствие гнало его вперед. Он знал, что остались считанные часы.

5