Три лица Януса

«…Таким образом, наши потери составили: геройски погибший на боевом посту заместитель командира группы лейтенант Василий Пименович Сорокин (представление о посмертном награждении прилагается) и умерший от ран по дороге в лагерь боец отряда Армии Людовой…

Помимо груза и материалов, указанных в инструкции, в грузовиках находились бочки с рудой. Образцы руды прилагаются.

Контейнеры с грузом и материалами были доставлены в лагерь на волокушах.

Самолеты в количестве двух машин прибыли в лагерь через час после нашего возвращения.

Согласно агентурным данным, полученным нами от начальника разведки соединения Армии Людовой майора Пашинского перед вылетом с лесного аэродрома, в ту же ночь неизвестным отрядом уничтожена вторая часть колонны, игравшая роль громоотвода.

Отмечаю особую доблесть и бескорыстную самоотверженную помощь бойцов Армии Людовой и их боевого командира поручика Анджея Мазовецкого. Ходатайствую перед командованием Центра о награждении польских товарищей…»

12

— Но, рейхсфюрер, послушайте, ведь даже он сам не особенно верил эффективности именно этого оружия…

Это была первая фраза, которую бригаденфюрер СС Вальтер Шелленберг, шеф VI управления РСХА, сумел вставить в поток угроз и проклятий Генриха Гиммлера, произносимых рейхсфюрером тихим зловещим голосом.

Вальтер Шелленберг, заметно укрепивший свое влияние после бесславного конца шефа военной разведки — абвера адмирала Вильгельма Канариса, стоял сейчас посреди просторной комнаты, скорее холла, служившего Генриху Гиммлеру кабинетом, вытянув руки по швам, слегка выпятив грудь и чуть склонив голову вперед и вправо. Моложавое лицо его было встревоженным и подобострастным одновременно.

— Вы бригаденфюрер, не сумели обеспечить безопасность транспортов с никелем, идущих в Кенигсберг, еще раньше вы проворонили события в Иране, вы позволили, наконец, из-под самого носа увести последнюю возможность создать «сверхоружие», вы и ваши люди ничуть не лучше тупых мясников Мюллера, умеющих делать только грубую работу!

Шелленберг мог, конечно, возразить Гиммлеру, что все перечисленные упреки можно отнести ко всей службе безопасности в целом и что его управление не может нести всей ответственности за происшедшее. Но Вальтер Шелленберг недаром считался учеником Райнхарда Гейдриха и отлично постиг суть поговорки: «Слово — серебро, а молчание — золото». Знал он и о ее гестаповском варианте.

Генрих Гиммлер выдохся, хотел еще что-то выкрикнуть в лицо Вальтеру Шелленбергу, подобострастно глядевшему шефу в глаза, но махнул рукой.

— Да, фюрер не придавал значения именно этому оружию. Но только потому, что физики не гарантировали близких сроков ввода его в действие.

Вальтер Шелленберг, считавший себя интеллектуалом и высоко ценивший свои умственные способности, панически боялся Генриха Гиммлера, когда оставался с ним наедине. Похвалявшийся, в глубине души, конечно, умением вычислить любого человека, бригаденфюрер терялся, когда дело доходило до необходимости угадывать следующий поступок Гиммлера.

Вальтера Шелленберга, который был на десять лет моложе рейхсфюрера, он родился в Сааре, в семье фабриканта, в 1910 году, друзья называли «везунчиком». Изучавший медицину и юриспруденцию, вступивший в НСДАП уже после прихода Гитлера к власти, Шелленберг уже в 1939 году возглавил IV управление РСХА — гестапо. В 1942 году он передал дела Мюллеру, взяв на себя Шестое управление — зарубежную разведку, а после 20 июля 1944 года получил в свое распоряжение и абвер адмирала Канариса.

Вместе с тем во внешнем облике Генриха Гиммлера, родившегося 7 октября 1900 года в Мюнхене, в семье старшего советника системы народного образования, не было ничего демонического. Он служил с 1917 года в баварском пехотном полку, но мировая война шла к концу, а в разразившейся вскоре революции в Германии Гиммлер был на стороне правых сил. Потом вступил в созданный Эрнстом Ремом «Имперский военный флаг», участвовал в Мюнхенском путче 9 ноября 1923 года, стал приближенным Штрассера, а потом уничтожил в 1934 году обоих своих покровителей.