Три мага и «Маргарита»

Мое тело опалило жаром, а затем скрутило нестерпимой болью – словно огонь пробежал по каждой косточке. Я забилась в конвульсиях, но кричать не могла – рука Черного сдавила мне горло.

– Неприятно, да? – Он ослабил хватку, и я судорожно, прерывисто втянула воздух. – Где мой артефакт?

Я уставилась на него, не в силах выговорить ни слова. Перед глазами все плыло, и меня трясло от только что перенесенной мучительной боли. Было ужасно холодно.

– Где мой артефакт? – снова прорычал Черный, сжимая мне горло.

Стиснув зубы, я кивком головы указала на сумочку. Как только Черный повернул голову, я врезала ему кулаком по уху. Он охнул от боли и снова вдавил меня в стену, но я изо всех сил ударила его обеими руками по запястью, он невольно ослабил хватку на моем горле, и я вырвалась. Воздух хлынул в легкие, все мое тело сотрясалось от неудержимого кашля.

Черный сбил меня с ног и прижал к полу. В руке у него что-то серебристо сверкнуло – кинжал, по виду старинный. Острие было нацелено мне прямо в лицо.

Кто-то постучал в дверь примерочной.

– У вас все в порядке, мисс?

Я не могла отвести взгляд от колдуна. Он быстро оглянулся в сторону невидимой за дверью женщины и опустил кинжал еще ниже, к самому моему лицу. Это было недвусмысленное предупреждение: если я скажу что-то не то, он воткнет лезвие мне в глаз.

– Все хорошо, – прохрипела я. – Просто сумку уронила.

– Дайте знать, если вам что-нибудь понадобится, – с сомнением в голосе отозвалась продавщица.

Мы с колдуном оба замерли, ожидая, не скажет ли она чего-нибудь еще. В магазине, как ни в чем не бывало, продолжалась обычная суета. Нашей ожесточенной борьбы никто не слышал. Колдун еще чуть-чуть опустил кинжал, приставил его к моей щеке под самым глазом.

– Ori calefacio.

Лезвие засветилось вишнево-красным, щеку обожгло.

– Где он?

Я вжалась затылком в пол, пытаясь уклониться от раскаленной стали, и прошептала:

– У меня в сумочке.

Губы колдуна растянулись в злобной ухмылке, рука напряглась, острие кинжала скользнуло к моему горлу.

Громко звякнул телефон.

Колдун вздрогнул, его голова резко дернулась в сторону звука. Я ударила его по запястью снизу вверх, отбив смертоносное лезвие, а другой рукой хлопнула по бедру – по карману с картами-артефактами.

– Ori torqueo male, – прохрипела я.

У Черного вырвался сдавленный вопль: его мускулы тоже скрутило спазмами. Он рухнул на меня, кинжал с грохотом упал на пол. Ужас придал мне сил, я скинула колдуна с себя и вскочила на ноги. Он тут же схватил меня, и мы оба повалились на дверь.

Дверь распахнулась, мы рухнули на твердый плиточный пол. Перепуганные покупатели подняли крик. Отчаянно молотя кулаками куда попало, я сумела освободиться и кое-как отползла подальше, сидя на заднице, а колдун нырнул обратно в примерочную. Кто-то кричал, чтобы вызвали полицию.

Колдун выскочил с моей сумочкой под мышкой, с кинжалом в одной руке и с картой в другой. Губы его шевельнулись в почти беззвучном заклинании, и воздух вокруг пошел волнами. Невидимая сила ударила меня, будто футбольный мяч, и швырнула на стойку с бюстгальтерами самых больших размеров.

Вместе с бюстгальтерами я полетела на пол, путаясь в белых и розовых кружевах, а колдун бросился к двери. Задыхаясь, я вынырнула из кучи тряпья и устремилась за ним. Пусть забирает свою карту, если она ему так нужна, но сумочку я ему не отдам!

Колдун выскочил сквозь открытые двери и врезался в толпу прохожих. Бедные туристы разлетелись в разные стороны, а я вцепилась в колдуна сзади. Он рухнул с яростным воплем. Я пыталась придавить его к земле, но он отшвырнул меня на тротуар, вскинул кинжал, и прохожие с криками разбежались. Колдун взмахнул кинжалом, целясь мне в живот.

В воздухе мелькнула непонятно откуда взявшаяся нога в розовой сандалии и ударила его по руке. Раздался резкий звук рвущейся ткани: кинжал распорол на мне футболку.

Колдун снова вскочил и выхватил еще одну карту.

– Ori…

Но вдруг осекся и упал ничком, стукнувшись головой о тротуар.

Я ошеломленно моргала, глядя на красивые розовые сандалии, которые меня спасли. Потом мой взгляд поднялся выше, скользнул по ногам девушки, по симпатичному сарафанчику и наконец остановился на синих волосах. Син стояла над бесчувственным телом колдуна, держа над ним перевернутый вверх дном флакончик.

Затем флакончик исчез в ее сумочке, и она склонилась надо мной.

– Как ты?

– Э-э-э… – Я отцепила от запястья бюстгальтер размером с парашют и отбросила в сторону. – Вот теперь все в порядке.

Вокруг нас уже собралась толпа, из дверей магазина выглядывали мертвенно-бледные лица трех продавщиц.

– Мы вызвали полицию, – сказала одна женщина. – Уже едут. Врач нужен?

– Нет, все нормально. – Голос у меня звучал как хруст гравия. Я потерла шею, горло саднило.

Син обняла меня за плечи и помогла подняться. Кто-то протянул мне сумочку, и я прижала ее к груди. Моя сумочка! Никому не позволено красть мою сумочку. У меня там кошелек.

– Нужно уходить, пока полиция не приехала, – шепнула Син.

– Но я не заплатила за эту майку.

– Да наверняка всем пофиг. Все равно это мусор.