Три менялы

По ночам начались заморозки, и Матильда поспешила убрать весь урожай, все, что выросло, в подвал. Ведрами таскала морковь, свеклу, лук. Покончив с овощами, решила навести порядок в огороде, стала выдергивать пустые пожухлые кусты. Каково же было ее удивление, когда, выдернув из земли бесплодный помидорный куст, она вдруг увидела повисшие на его корнях крупные клубни – это был картофель. Да, господи, чудны дела твои! Никогда не думала, что картошка маскируется под помидоры. Ну, конечно, «семейство пасленовых» – шевельнулись ну очень глубоко спрятанные познания в биологии. Сколько же тут ее! И она принялась выкапывать куст за кустом. Это оказалось не легче, чем шпаклевать стены: сначала приходилось изо всех сил жать на лопату, чтобы копнуть поглубже, поддеть каждый кустик, отвалить его в сторону, а потом наклониться и собрать картофелины в ведро да еще пошарить рукой в земле, проверяя, не остались ли там оторвавшиеся клубни? Кто бы мог подумать, что это такая тяжелая работа, и какое счастье, что она познакомилась только с уборкой, а если бы пришлось осваивать весь процесс с самого начала, с посадки?! Ужас! К концу дня она не могла разогнуться. А как тяжело было носить в подвал полные ведра! Верочка, помогая ей, носила по две-три картофелины в игрушечном ведерке. Уборка картофеля растянулась на две недели – то спина болела, то дождь пошел. Но Матильда справилась и с этим. Она была убеждена, что когда-нибудь будет со смехом вспоминать свою крестьянскую жизнь.

Стояли последние погожие деньки. Уложив Верочку, Матильда пошла к Менялам. Хотя теперь она научилась ценить каждый миг своей жизни, получать удовольствие от окружающего мира, любоваться природой, но все не могла оторваться от них. Она шла по залитой солнцем долине меж разбросанными камнями. Сейчас валуны показались ей живыми: лежат, выгнув серые спинки, потрогаешь – бок теплый то ли от солнышка, то ли от близко проходящих горячих подземных вод. Не заметила, как дошла до Менял. Протиснулась сквозь ближайший узкий проход, встала посередине и вдруг увидела, как в противоположном проеме показался старый знакомый Васек. Матильда, не сводя с него глаз, шагнула назад и тут же услышала, как сзади кто-то произнес:

– Не, Васек, я ей больше понравился, вишь, сразу ко мне пошла…

Матильда повернулась: следом за ней, ухмыляясь, протискивается кривой мужичок. Убежать она не успевала, а с собой не было ни ружья, ни даже какой-либо палки. Женщина лихорадочно оглядывалась, когда вдруг лицо кривого исказилось, он открыл рот, в ужасе вытаращил глаза и, вытянув руку, указал на что-то. Матильда не успела проследить взглядом, что же мужика так напугало, как к его вытянутой руке метнулось длинное черное тело змеи. Мужик заорал, замахал руками и кинулся прочь. Второй, Васек, только и смог произнести: «Ё-пэ-рэ-сэ-тэ!» – его как ветром сдуло. Матильда, переведя дух, опустилась на землю, змеи-то она уже не боялась, сколько раз с ней здесь сталкивались, и та никогда даже не угрожала ей, а вот люди… После пережитого шока оставаться здесь не хотелось, и она вышла из своего убежища. Вокруг было тихо и пусто. Больше эти мерзавцы никогда ее не беспокоили.