Три минуты до судного дня

Следующей в разговор вступила Эмили. В ее голосе слышалось некоторое высокомерие или академическое превосходство. Я подозревал, что она смотрит свысока на всех, не исключая даже Леонарда и Генри.

— Зачем ему рассказывать вам об этом? Если он действительно так умен, как вы говорите и как подтверждает армейский тест его IQ — хотя этот тест вряд ли можно назвать эталонным способом определения уровня интеллекта, — он не мог не понимать, что дает вам улики против самого себя.

Не успел я ответить, как Рич, который обещал мне молчать, вдруг встал на мою защиту.

— Потому что Джо относится к нему с уважением, — сказал он.

Я взглянул на Рича так, как мой отец смотрел на меня, желая поставить меня на место, и продолжил сам:

— Рич прав, я действительно считаю, что Род меня уважает, к тому же он мне доверяет. Сейчас я, пожалуй, его единственный друг.

— И только? — озадаченно спросила Эмили, не в силах принять доверие в качестве фундаментальной человеческой мотивации.

— Я бы хотел сказать больше, — ответил я, — но этим дело и правда ограничивается. Я ему нравлюсь, и мы неплохо ладим.

По лицу Эмили я понял, что это шло вразрез со всеми принципами допроса, которые она почерпнула из телепередач, а возможно, и со всем ее пониманием человеческой природы. АНБ нанимало инженеров и математиков. Они все были экспертами по вычислениям и абстрактным мирам, но не слишком хорошо разбирались в социальной инженерии. Если бы я сказал Эмили, что одной из причин, по которым Род признался мне во всех своих грехах, даже рискуя собственным благополучием, было то, что я помог ему избавиться от триппера, возможно, она бы и вовсе упала в обморок от шока.

Леонард Старший, как я успел его прозвать, оторвался от своих заметок и продолжил расспросы. Я подумал, что эти ребята готовились к разговору не меньше моего, вот только я задавал такие вопросы подозреваемым и обвиняемым в преступлениях.

— Род утверждает, что предохранительные устройства были скомпрометированы. Он хоть раз описывал их — рассказывал, как они выглядят?

— Да, и у вас есть эти данные, однако мы не знаем, насколько точны его описания. Мы запросили копию в целях обеспечения доказательной базы, но пока не получили никаких документов, которые позволили бы нам подтвердить его слова.

Прежде чем задать следующий вопрос, Генри взглянул на Эмили, и нам всем пришлось вытерпеть неловкую паузу, пока она наконец не кивнула ему в ответ.

— Что ж, — сказал Генри, — само собой, мы изучили ваши отчеты. Должно быть, Рамси действительно видел эти материалы и инструкции к ним. В этом у нас сомнений нет. Но точно ли они попали в руки противника?

— Все, что крали Род, Конрад и неизвестные подельники по просьбе Конрада и Рамси, продавалось за границу, порой даже не раз. Такой ответ вас устроит?

Похоже, ответ их устроил, поскольку трое сотрудников АНБ переглянулись, с трудом скрывая свой страх. Если бы они еще плотнее сжали челюсти, зубы не выдержали бы.

— Что насчет ламинированных указателей подлинности сообщений с разрешением на применение ядерного оружия? — продолжил Генри. — Думаете, он украл и их?

— Да, Генри. Я думаю, что они и были его основной целью, основным источником дохода. Поэтому он оставил один себе — он должен был стать предметом его последней сделки. Но затем он запаниковал и уничтожил его, когда я появился. Он в мельчайших подробностях описал, как именно уничтожал эту вещь. Поэтому у меня нет оснований ему не верить, даже если эти сведения вгоняют здоровенный гвоздь в крышку вашего гроба.

Теперь снова настал черед Леонарда. Его голос смягчился, но от этого почему-то стало еще страшнее.

— Должен сказать, сначала мы ничему из этого не поверили — ни вам, ни Рамси. Затем мы воссоздали процесс сжигания. Эти материалы всегда либо разрезаются на части, либо уничтожаются химическим путем, но мы сожгли образец ровно так, как вам описал Рамси, даже вышли на улицу и воспользовались одноразовой зажигалкой. Мы разломали образец и воссоздали все по пунктам. Все материалы — их немало, и некоторые весьма специфичны — горели точно так, как он сказал: каждый по-разному, в соответствии со свойствами химикатов, которые используются при его изготовлении. Мы считаем, что он не мог такое придумать.

— Я рад это слышать, — признался я, — потому что этот аспект мы сами проверить не могли.

— Еще кое-что, — продолжил Леонард. — Рамси описывал, как он избавился от двух хранителей сейфа. Честно говоря, нам показалось, что это, так сказать, отдает голливудщиной. Дело в том, что в центр управления не положено впускать никого, кроме хранителей документов.