Три мушкетера

«Милорд!

Человек, пишущий вам эти несколько слов, имел честь скрестить с вами шпаги на небольшом пустыре на улице Ада. Так как вы после того много раз изволили называть себя другом этого человека, то и он считает долгом доказать свою дружбу добрым советом. Дважды вы чуть было не сделались жертвой вашей близкой родственницы, которую вы считаете своей наследницей, так как вам неизвестно, что она вступила в брак в Англии, будучи уже замужем во Франции. Но в третий раз, то есть теперь, вы можете погибнуть. Ваша родственница этой ночью выехала из Ла-Рошели в Англию.

Следите за ее прибытием, ибо она лелеет чудовищные замыслы. Если вы пожелаете непременно узнать, на что она способна, прочтите ее прошлое на ее левом плече.»

— Вот это превосходно! — одобрил Атос. — Вы пишете, как государственный секретарь, милый Арамис. Теперь лорд Винтер учредит строгий надзор, если только он получит это предостережение, и если бы даже оно попало в руки его высокопреосвященства, то не повредило бы нам. Но слуга, которого мы пошлем, может побывать не дальше Шательро, а потом уверять нас, что съездил в Лондон. Поэтому дадим ему вместе с письмом только половину денег, пообещав отдать другую половину, когда он привезет ответ… У вас при себе алмаз? — обратился Атос к д'Артаньяну.

— У меня при себе нечто лучшее — у меня деньги.

И д'Артаньян бросил мешок на стол.

При звоне золота Арамис поднял глаза, Портос вздрогнул, Атос же остался невозмутимым.

— Сколько в этом мешочке? — спросил он.

— Семь тысяч ливров луидорами по двенадцати франков.

— Семь тысяч ливров! — вскричал Портос. — Этот дрянной алмазик стоит семь тысяч ливров?

— По-видимому, — сказал Атос, — раз они на столе. Я не склонен предполагать, что наш друг д'Артаньян прибавил к ним свои деньги.

— Но, обсуждая все, мы не думаем о королеве, господа, — вернулся к своей мысли д'Артаньян. — Позаботимся немного о здоровье милого ее сердцу Бекингэма. Это самое малое, что мы обязаны для нее предпринять.

— Совершенно справедливо, — согласился Атос. — Но это по части Арамиса.

— А что от меня требуется? — краснея, отозвался Арамис.

— Самая простая вещь: составить письмо той ловкой особе, что живет в Туре.

Арамис снова взялся за перо, опять немного подумал и написал следующие строки, которые он тотчас представил на одобрение своих друзей:

«Милая кузина!..»

— А, эта ловкая особа — ваша родственница! — ввернул Атос.

— Двоюродная сестра, — сказал Арамис.

— Что ж, пусть будет двоюродная сестра!

Арамис продолжал:

«Милая кузина!

Его высокопреосвященство господин кардинал, да хранит его господь для блага Франции и на посрамление врагов королевства, уже почти покончил с мятежными еретиками Ла-Рошели. Английский флот, идущий к ним на помощь, вероятно, не сможет даже близко подойти к крепости. Осмелюсь высказать уверенность, что какое-нибудь важное событие помешает господину Бекингэму отбыть из Англии. Его высокопреосвященство — самый прославленный государственный деятель прошлого, настоящего и, вероятно, будущего. Он затмил бы солнце, если бы оно ему мешало. Сообщите эти радостные новости вашей сестре, милая кузина. Мне приснилось, что этот проклятый англичанин умер. Не могу припомнить, то ли от удара кинжалом, то ли от яда одно могу сказать с уверенностью: мне приснилось, что он умер, а вы знаете, мои сны никогда меня не обманывают. Будьте же уверены, что вы скоро меня увидите».