Три мушкетёра

— Известно ли вам, кто похитил вашу жену?

— Нет, монсеньёр.

— Но вы кого-то подозревали?

— Да, монсеньёр. Но эти подозрения как будто вызвали неудовольствие господина комиссара, и я уже отказался от них.

— Ваша жена бежала. Вы знали об этом?

— Нет, монсеньёр. Я узнал об этом только в тюрьме через посредство господина комиссара. Он очень любезный человек.

Кардинал второй раз подавил улыбку.

— Значит, вам не известно, куда девалась ваша жена после своего бегства?

— Совершенно ничего, монсеньёр. Надо полагать, что она вернулась в Лувр.

— В час ночи её ещё там не было.

— Господи боже мой! Что же с нею случилось?

— Это станет известно, не беспокойтесь. От кардинала ничто не остаётся сокрытым. Кардинал знает всё.

— В таком случае, монсеньёр, как вы думаете, не согласится ли кардинал сообщить, куда девалась моя жена?

— Возможно. Но вы должны предварительно рассказать всё, что вам известно об отношениях вашей жены с госпожой де Шеврез.

— Но, монсеньёр, я ровно ничего не знаю. Я. никогда не видал этой дамы.

— Когда вы заходили за вашей женой в Лувр, она прямо возвращалась домой?

— Почти никогда. У неё были дела с какими-то торговцами полотном, куда я и провожал её.

— А сколько было этих торговцев?

— Два, монсеньёр.

— Где они жили?

— Один на улице Вожирар, другой на улице Лагарп.

— Входили вы к ним вместе с нею?

— Никогда. Я ждал её у входа.

— А как она объясняла своё желание заходить одной?

— Никак не объясняла. Говорила, чтобы я подождал, — я и ждал.

— Вы очень покладистый муж, любезный мой господин Бонасье! — сказал кардинал.

«Он называет меня „любезным господином Бонасье“, — подумал галантерейщик. — Дела, чёрт возьми, идут хорошо!»

— Могли б вы узнать двери, куда она входила?

— Да.

— Помните ли вы номера?

— Да.

— Назовите их.

— Номер двадцать пять по улице Вожирар и номер семьдесят пять по улице Лагарп.

— Хорошо, — сказал кардинал. И, взяв со стола серебряный колокольчик, он позвонил.

Вошёл тот же офицер.

— Сходите за Рошфором, — вполголоса приказал Ришелье, — пусть он тотчас придёт, если только вернулся.

— Граф здесь, — сказал офицер. — Он настоятельно просит ваше высокопреосвященство принять его.

— Пусть он зайдёт! — воскликнул кардинал. — Пусть зайдёт!

Офицер выбежал из комнаты с той быстротой, с которой все слуги кардинала обычно старались исполнить его приказания.

— Ах, «ваше высокопреосвященство»! — прошептал Бонасье, в ужасе выпучив глаза.

Не прошло и пяти секунд после ухода офицера, как дверь распахнулась и вошёл новый посетитель.

— Это он! — вскричал Бонасье.

— Кто — он? — спросил кардинал.

— Он, похититель моей жены!

Кардинал снова позвонил. Вошёл офицер.

— Отведите этого человека и сдайте солдатам, который его привезли. Пусть он подождёт, пока я снова вызову его.

— Нет, монсеньёр, нет, это не он! — завопил Бонасье. — Я ошибся! Её похитил другой, совсем не похожий на этого! Этот господин — честный человек!

— Уведите этого болвана! — сказал кардинал.

Офицер взял Бонасье за локоть и вывел в переднюю, где его ожидали караульные.

Человек, только что вошедший к кардиналу, проводил Бонасье нетерпеливым взглядом и, как только дверь затворилась за ним, быстро подошёл к Ришелье.

— Они виделись, — произнёс он.

— Кто? — спросил кардинал.

— Она и он.

— Королева и герцог? — воскликнул Ришелье.

— Да.

— Где же?

— В Лувре.

— Вы уверены?

— Совершенно уверен.

— Кто вам сказал?

— Госпожа де Ланнуа, которая, как вы знаете, всецело предана вашему высокопреосвященству.

— Почему она не сообщила об этом раньше?

— То ли случайно, то ли из недоверия, но королева приказала госпоже де Фаржи остаться ночевать у неё в спальне и затем не отпускала её весь день.

— Так… Мы потерпели поражение. Постараемся отыграться.

— Я все силы приложу для этого, монсеньёр. Будьте в этом уверены.

— Как всё это произошло?

— В половине первого ночи королева сидела со своими придворными дамами…

— Где именно?

— В своей спальне…

— Так…

— …как вдруг ей передали платок, посланный кастеляншей…

— Дальше!

— Королева сразу обнаружила сильное волнение и, несмотря на то что была нарумянена, заметно побледнела…

— Дальше! Дальше!

— Поднявшись, она произнесла изменившимся голосом: «Подождите меня десять минут, я скоро вернусь», затем открыла дверь и вышла.

— Почему госпожа де Ланнуа не сообщила вам немедленно обо всём?

— У неё не было ещё полной уверенности. К тому же королева ведь сказала: «Подождите меня». И она не решилась ослушаться.

— Сколько времени королева отсутствовала?

— Три четверти часа.

— Никто из придворных дам не сопровождал её?

— Одна только донья Эстефания.

— Затем королева вернулась?

— Да, но лишь для того, чтобы взять ларчик розового дерева, украшенный её монограммой, с которым она и удалилась.

— А когда она вернулась, ларчик был при ней?

— Нет.

— Знает ли госпожа де Ланнуа, что находилось в ларце?

— Да. Алмазные подвески, подаренные королеве его величеством.

— И вернулась она без этого ларца?

— Да.

— Госпожа де Ланнуа полагает, следовательно, что королева отдала ларец герцогу Бекингэму?

— Она в этом убеждена.

— Почему?