Три мужа для Кизи

– Знаю, что заметила, – согласился мужчина, – потому и предлагаю нас. Не самый хороший вариант из возможных. Но, быть может, лучше, чем ничего? – он мрачно в сторону занавеси у входа посмотрел. – И вроде получше этого твоего родственника.

Мы сколько-то сидели молча. Глава музыкантов вдруг спросил:

– Ты, наверное, первая на него накинулась? На Яша этого.

Растерянно выдохнула:

– Почему вы так думаете?

Поллав серьёзно ответил:

– Видел, что ты заботишься о младшей сестре. До того ты Яша слушалась во всём. А тут в бешенстве накинулась на него. Видимо, он что-то сказал плохое о твоей сестре, которая тонула, – мужчина вздохнул. – Хотя… боюсь… прости, утешитель из меня никудышный.

Потупилась. Мир расплывался из-за слёз в моих глазах.

Тихо сказала:

– Я понимаю, что невозможно столько времени провести под водой – и выжить. Моя сестра – простой человек.

И опустила голову.

– Все люди когда-нибудь уходят из жизни, – тихо сказал Поллав. – И это бывает так неожиданно. Но это случается. Если мы кого-то встретили, то однажды нам придётся расстаться.

– Наших родителей, младшего брата и сестру разбойники зарезали, – вдруг признался Мохан, нервно растирая предплечья над браслетами. – Был обычный тихий день. Женщины из труппы обед готовили. Мужчины тренировались в танцах и музыке. И вдруг те люди…

– Может, хватит уже?! – резко оборвал его старший брат. – Сколько можно напоминать?

– Но как я могу забыть?! – возмутился младший, сердито глазами сверкнув. – А ведь и ты не можешь забыть об этом, Поллав!

– Не могу, – проворчал Поллав, сжимая левую руку в кулак, нервно оглаживая ладонью.

– Но… те люди… вы смогли их убить? Отомстить?

Взгляд такой, будто он хотел мне язык отрезать. Сейчас же. Значит, они не смогли.

– Мы только музыканты, – Поллав ладони на колени опустил. – Да, мы немного научились драться, но против целого воинства кшатриев мы не выстоим, Кизи. Мы можем только с умом выбирать свой путь, – криво усмехнулся. – Как видишь, трое до сих пор живы.

Шудры, взявшиеся за кинжалы. Но они хоть насколько-то смогут защитить меня, если уведут с собой. Вот, даже вчера хотели. Готовы были подраться с кшатриями, которые числом и умениями намного превышали их. Не то, что Яш.

Какое-то время мы грустно молчали. Я подглядывала иногда на них. Братья-музыканты сидели грустные, глядя в пол.

Вдруг Поллав повернулся ко мне и серьёзно спросил:

– Что он тебе сказал… такого… нестерпимого?

Чуть помолчав, с отчаянием выдохнула:

– Что всё хорошо закончилось. Сказал, когда вылез из-под телеги.

– И ты всё ещё хочешь быть с ним? – мужчина пристально смотрел на меня.

Меня передёрнуло от мыслей, что ещё может сотворить Яш со мной, если с ним останусь, тем более, без Иши. В конце концов, я всего лишь слабая женщина. Мне хочется выжить. Хотя и не знаю, зачем. Мне хочется хоть какую-то опору иметь в жизни! Того, кто может вступиться за меня. Или хотя бы просто попытается защитить меня. Наверное, умирать, зная, что за тебя вступились, хотя и проиграли, слаще, чем просто погибать одной и не нужной никому, истерзанной и беспомощной.

Резко выдохнула:

– Н-нет! Уж лучше с вами!

– У тебя ещё есть время подумать, – старший из бродячих музыкантов поднялся. – До свадьбы.

Задумчиво потянулся, разминая мускулистое тело.

– Несколько дней у тебя есть, чтобы ушибы зажили. Не хочу, чтобы ты стонала в нашу первую ночь, – ухмыльнулся. – По крайней мере, чтобы ты стонала от того, что я задену твои раны. Эй, Мохан! – толкнул он ногой как-то призадумавшегося юношу.

Тот вскочил торопливо. Спросил взволнованно:

– Что, брат?

– Не пускай Яша к ней. Притащи инструмент какой-нибудь. Играй, сидя там, – показал на стену, противоположную от моей перенесённой постели. – Или на улице, чтобы в доме было слышно. И чтобы Яш не мог пройти незаметно через дверь. Притворись, что хочешь её порадовать своей музыкой. Ты вполне бы мог хотеть этого.

– Но я и вправду хочу красиво сыграть для неё! – возмутился Мохан.

– Вот и замечательно. Играй, – старший брат покосился на окно. – В окно ваше Яш, к счастью, не пролезет. Значит, Кизи спокойно отдохнёт, сил наберётся, – на Мохана мрачно посмотрел. – И трогать её не смей. Она ещё не твоя жена. И вообще, если станет нашей женой…

– То первая с нею ночь не моя, – уныло сказал юноша, уставясь в пол.

А я задрожала от ужаса. Потому что вспомнила, что ночью между мужем и женой что-то происходит. Вот, между родителями тоже, в темноте… но то были родители и они давно уже были вместе. А тут были три мужчины, незнакомые. И мне ещё предлагали… хотя выбора у меня не было. Но как представила, что они трое тянутся ко мне, срывают с меня одежду – и по щекам опять слёзы потекли, от ужаса.

Поллав вдруг приблизился, сжал мой подбородок. Застыла испуганно.

– Мы тут с братьями поговорили… – сказал он медленно, внимательно наблюдая за мной.