Три мужа для Кизи

– Ну, что ж, – вдруг серьёзно сказал уже Поллав. – Если ты поможешь нам незаметно вернуть Кизи домой, так уж и быть, я притворюсь, будто мне всё равно, где она шлялась этой ночью.

И, повернувшись к нам спиной, первый пошёл подниматься наверх.

– Но он сильно ранен! – возмутился Садхир.

– Ничего, – асур вдруг сжал его запястье свободной рукой, – я живучий. И я смогу отвлечь всех, не впутывая Ишу. Если Иша останется свободной, Кизи спокойнее жить будет.

Средний из моих женихов шумно выдохнул. Плечо его сжал. Сказал виновато:

– Прости, что ты ранен, но я не могу тебя защитить.

Асур долго молчал, глядя на его руку, потом столкнул её, проворчав:

– Я – кшатрий. Я сам способен себя защитить, – взгляд перевёл на Гангу, задумчиво провёл пальцем над верхней губой, где усы пока не росли.

И, повернувшись спиною к нему, пошёл по берегу реки в сторону от деревни.

– Возвращайтесь прямо сейчас. Я быстро управлюсь, – пообещал он.

– Проверим, – мрачно отозвался старший из моих женихов.

– Ты, главное, возвращайся живым! – искренне попросил его добрый музыкант.

Сибасур споткнулся. Но устоял. Сделал ещё два шага. Потом вдруг обернулся. Он улыбался совсем уж странно. Но… но теперь совсем был похож на смущённого человеческого парнишку.

– Я вернусь, – пообещал он. – Мне теперь есть куда возвращаться.

И дальше пошёл. И пытался ступать уже раненной ногою, которую ночью волочил, будто здоровой. Притворялся, будто ему не слишком больно. Будто он сильнее, чем выглядит, даже раненный.

– Пойдёмте, – приказал Поллав нам уже с обрыва. – Не будем мешать ему исполнять его обещание.

Грустно посмотрела вслед уходящему раненному, пытавшемуся держаться невозмутимо. Мой названный брат… странно, у меня теперь есть брат, который на моей стороне! Странно бьётся сердце от этих мыслей и осознания. Но светлее на душе стало.

Уже с берега посмотрела на уменьшающуюся фигуру дерзкого и стойкого кшатрия.

Мой брат, ты уж постарайся выжить! Мне не важно, выполнишь ли ты своё обещание отвлечь людей. Я только хочу, чтобы ты вернулся живым. Тот, кто назвал меня сестрой. Кто старался защитить меня. Тот, кто хотел меня защищать. Теперь уже только брат.

Уже в лесу Поллав дал Садхиру затрещину.

– Он мог отрезать тебе голову! Зачем ты подставился?

– Чтобы увидеть, можно ли ему доверять, – улыбнулся мужчина.

– Было много шансов, что доверять стало бы некому, – шумно выдохнув, проворчал Поллав.

Видимо, всё никак успокоиться не мог. Он и правда мог потерять сегодня своего брата. И, значит, братьев своих он любил, такой расчётливый и спокойный внешне.

Садхир плечи его сжал, тепло улыбаясь ему, хотя тот только что ударил его:

– Не сердись, брат. Сиб – кшатрий. Кшатрии признают только равных. А уважают только тех, кто сражается благородно. Я поступил правильно, дав ему возможность меня убить. Он не захотел, – зевнул, потянувшись, добавил растерянно: – Вот уж не думал, что пойдя искать невесту, я ещё и брата найду на берегу! Что только в этой жизни ни случается.

– Это всё она, – возразил Мохан, взглядом на меня указывая. – Она увидела глупый сон, что Сиба… что Сиб умирает на берегу Ганги. И пошла его спасать. Если бы она не решилась пойти ночью к реке, если бы не возилась с ним, он бы ничего делать для нас не стал.

Торопливо сказала:

– Он благородный. Знает, что такое благодарность.

– Это ты… – младший жених посмотрел на улыбающегося среднего брата и вдруг споткнулся.

Садхир его подхватил. Поллав, обернувшись, успел отвесить младшему затрещину.

– Уж ты-то умирающим не притворяйся, требуя заботы!

– Ты просто злишься, что я её первым нашёл, – обиженно пробурчал юноша.

– А я должен радоваться, что моя невеста ночью шляется не пойми где? – сердито сверкнул глазами глава семьи. – Увидела сон – и пошла, глупая женщина!

– Сиб просил тебя забыть гнев, если он отвлечёт людей, – вмешался Садхир.

– Если он отвлечёт, – отрезал Поллав.

Но снова пошёл вперёд.

Пройдя несколько шагов, проворчал:

– Но как же Ванада?

Так им известно?!

Споткнулась. На сей раз меня подхватил Мохан. Глава семьи сурово посмотрел на нас. Но только когда он посмотрел на нас, сердце моё забилось неровно. А с младшим из женихов спокойно билось. Но, впрочем, под взглядом тяжёлым брата, бинкар меня сразу отпустил. Но не отошёл далеко. Всего на пару шагов.

– Ты ноги повредила? – шепнул заботливо. – Тебе тяжело идти? Хочешь… я пронесу тебя?

Поллав посмотрел на него так, будто хотел убить. И даже собирался.

– Не надо! – сказала я торопливо. – Мои ноги целы. Я просто задумалась.

О том, что расшиблась, упав с обрыва берега по большим камням, смолчала. И так они переволновались из-за меня. Нельзя мне жаловаться на ушибы. Но что средний из музыкантов так смотрит на меня?

– Не думаю, что Ванада оспорит выбор своего ученика, – Садхир опять улыбнулся, беззаботно. – Я не всё знаю, как там у них. Ачарья, разумеется, важен для своего ученика. Но с кем сплести свои жизни клятвой, то вроде право решать у самого Сиба.