Три невесты Черного ворона

— А подбородок! — добавила другая, с плоской грудью и торчащими передними зубами. — Отвратительный подбородок. Как будто топором вырубили из полена.

— Он весь ужасный, — с набитым ртом добавила третья, симпатичная толстушка, таскавшая с подноса печенье одно за другим. — От него мурашки по коже. А вы что скажете?

Я молча пожала плечами, а Кьяра с досадой махнула рукой.

— Девочки, неужели вы не понимаете, что этот отбор — просто обычай. На самом деле Ворон давно выбрал себе невест. Нет, не невест, а одну невесту. Которая и станет его женой. Но принято, чтобы их было трое. Значит, так и будет.

Девушки озадаченно замолчали, переглядываясь. Потом толстушка, которую подруги называли Миртой, спросила, сдвинув брови:

— А как же те, из Ликура? Ну ладно мы, за нами он может наблюдать и на балах, и когда птицей летает по Тандору. А они? Я точно знаю, что одна из его прошлых невест была из Ликура.

— А что мешает ему долететь туда? — усмехнулась Кьяра, убрав за ухо белокурую прядь. — Разве это так далеко? Всего один день пути верхом.

Время тянулось невыносимо медленно. Народу в зале становилось все больше и больше. От жары и духоты кружилась голова, темнело в глазах, и я уже радовалась, что платье Лиллы такое открытое.

— Ну скорей бы, — простонала Мирта, обмахиваясь опустевшим подносом. — Сил больше нет ждать.

Будто в ответ на ее слова в двери зала начали заходить мужчины. Стало так тесно, что пришлось выстроиться рядами, вплотную друг к другу. Все замерли, когда в сопровождении герольда вошел Ворон. Черный с синеватым блеском парадный костюм подчеркивал стройность его фигуры и величественную осанку.

— Правитель Ликура и Тандора, именуемых также Полуночными землями, объявляет свою волю, — выступил вперед герольд. — Слушайте и не говорите, что не слышали…

6

Тишина стала осязаемой — тяжелой, плотной. Казалось, весь зал перестал дышать, чтобы через мгновение выдохнуть с облегчением. Облегчение и радость ждали всех — кроме шестерых. Трех невест и их близких.

— Правитель выбрал своими невестами трех девушек. Зола Веда Астера из Ликура.

По залу пробежал шум, какой бывает перед началом грозы, когда после томительного затишья ветер сгибает вершины деревьев. Все принялись оглядываться, пытаясь увидеть ту, которой так не повезло. Веда стояла недалеко от нас — я угадала ее по тому, как побледнела эта черноволосая девушка в синем платье и с каким ужасом прижала ладони ко рту. Чопорного вида мужчина рядом с ней невозмутимо пожал плечами.

— Зола Кьяра Эрга из Тандора, — продолжил герольд.

Кьяру я со своего места рассмотреть не могла, но тонкий то ли вскрик, то ли стон указал направление. Шум на мгновение усилился, и снова зал замер. Наверняка все — кроме четверых, которым уже было безразлично, — объединились в молитве высшим силам.

— Вейра Лилла Иральда из Тандора.

Я закрыла глаза, погружаясь в бушующее море, которое никогда не видела, но о котором читала в книгах. Зал ревел, не в силах сдерживать радость, и никому не было дела до трех неудачниц.

Ледяная рука сжала мои пальцы. Отец обнял меня, его щека коснулась моей. Слезы! Он плакал!

— Отец… — прошептала я.

Если б он хотя бы иногда показывал, что любит меня, что я ему дорога… Разве предложила б я заменить Лиллу? Но тогда наверняка Ворон выбрал бы ее. Да нет, если Кьяра права, он давно ее уже выбрал.

Меня словно ледяным огнем обожгло. Ведь мне придется жить вместе с Кьярой, которая хорошо знает мою сестру. Да и Ворон — не поймет ли он еще быстрее, что его обманули? Наверно, это пугало меня гораздо больше, чем то, что я никогда не вернусь домой. И даже больше, чем то, что я, возможно, стану женой человека, которого совершенно не знаю. Загадочного, страшного… Да и человека ли?

Ворон слегка наклонил голову и вышел. Герольд взмахнул рукой, и гул стих, как по волшебству.

— Правитель благодарит всех девушек, принявших участие в отборе. Невесты и их родные сейчас пойдут со мной. Остальные могут расходиться. По мере того как к крыльцу начнут подъезжать повозки, вас будут приглашать.

Людское море расступилось, позволяя нам с отцом выйти вперед, туда, где ждал герольд.

— Следуйте за мной! — приказал он, когда к нам присоединились Кьяра и Веда со своими отцами.

Мы снова шли длинными, плохо освещенными коридорами, пока не оказались в небольшой гостиной с мягкими диванами и креслами вдоль стен.

— Ожидайте здесь. К вам придут.

Сказав это, герольд удалился, и мы остались одни. Кьяра упала на диван, уткнулась в подушку и дала волю слезам. Ее отец сел рядом и молча гладил ее по волосам. Веда с застывшим, ничего не выражающим лицом стояла, прислонившись к стене, а ее отец смотрел в окно. Мы с моим сели на другой диван, и он снова взял меня за руку.

Внутри бился все тот же клубок ледяного огня, в котором сгорали обида, жалость и сожаление.

Отец, почему ты показал свои чувства ко мне только сейчас, когда теряешь навсегда? Я была рядом — изо дня в день, без малого восемнадцать лет, но так и не дождалась твоей любви и ласки.