Три ночи в таверне Хиггинз (СИ)

Окна дома, конечно же, до сих пор оставались темными. Больше не тревожась по этому поводу, она вслепую закрыла за собой дверь, поднялась по скрипнувшим ступеням наверх, включив небольшой торшер у кровати. Здесь все еще стоял запах духов любовницы. Не желая ни готовить, ни есть, ни читать, она сразу же забралась под прохладное одеяло, щекой прильнув к мягкой подушке. Несколько минут , а может, полчаса, она еще думала о сегодняшнем приключении и Офелии, но в скором времени глаза начали слипаться сами собой, а согревшемся наконец, теле образовалась тягостная, и вместе с тем, ужасно приятная усталость. Она поддалась ей и задремала, слабо улыбнувшись забытью. Поездки по холоду всегда утомляли ее.

Прикосновения, легкие и нежные, разбудили ее. Вернее, пока еще не совсем, но продолжали упорно вырывать из сладостного сна. Мягкие руки огладили ее волосы, разметавшиеся по подушке, теплая ладонь коснулась ее щеки. Агнесс ощутила, как ее губ касаются знакомые пальцы. Кое-как проснувшись, она поцеловала их с улыбкой. Кажется, за окнами уже была глубокая ночь.

- Ты только пришла? - удивленно прошептала она, вглядываясь в белое лицо девушки. В полумраке та казалась ей до того хрупкой и невесомой, что сейчас растворится, мерещилось. Офелия улыбнулась.

- Не только. Давно. А ты все спишь.

- Уже нет, - тихо засмеялась Агнесс, прижав подругу к себе, осторожно целуя.

Ласковые руки обвили ее шею, позволив углубить ласку. Лишь почувствовав теплое дыхание и силу объятий девушки, можно было удостовериться, что существо она земное и ни коем образом не ангел, как мысленно иногда звала ее Агнесс. Снежный ангел.

- Ты любишь детей? - совершенно неожиданно поинтересовалась Агнесс, проследив за удивленной улыбкой Офелии.

Она улыбалась так ошарашенно, словно Агнесс и не видела ее вчера на ступенях приюта. Офелия кашлянула.

- А что? У тебя будет ребенок? Или нашлась какая-нибудь твоя родственница, и я помешаю? - смущенно пожала плечами она, вопросительно изогнув бровь.

- Нет, - Агнесс рассмеялась словам девушки, подперев голову рукой, все еще не сводя внимательного взгляда с подруги - Даже если бы и так, ты бы не помешала. Ты никогда не будешь лишней для меня, Офелия, - серьезно добавила она, накрыв руку девушки своей.

- Глупые разговоры, - та моментально убрала руку, отвернувшись к стене - Глупые бесполезные вопросы. К чему сейчас было это? К чему ты спросила меня об этом? - раздраженно выдохнула она, закрыв лицо руками.

Может быть, ей хотелось заплакать, но сейчас как назло не получалось выдавить ни слезинки. Агнесс осторожно положила руку на ее плечо.

- Нет. Я не жду ребенка. И никого ближе тебя, как ты знаешь, у меня нет теперь.

Офелия нервно передернула плечами и отсела подальше, чтобы Агнесс не могла коснуться ее.

- Тогда зачем спрашиваешь? - тяжело вздохнула Офелия, затем скривившись - Детей. Конечно, я люблю детей. Но к чему был этот вопрос?

Она была сейчас так раздражена, что казалось, от нее валил сноп искр. Такой Агнесс видела ее лишь в трех случаях. Когда она нарочно вспоминала при Офелии свои прошлые отношения, когда просила ее сказать, куда и зачем она убегает, и вот когда теперь заговорила о детях. Офелия вновь не позволила коснуться себя, отвернувшись.

- Ну извини. Я задаю глупые вопросы, - пожала плечами Агнесс, все же пристроившись рядом.

На удивление Офелия сама положила ей голову на плечо. Как она изменчива, думала Агнесс, наслаждаясь тишью этих нескольких минут, неизменна лишь нежность ее губ.

- Не глупые. Просто не вовремя, - опустила глаза Офелия, пряча улыбку.

Все же ей не хотелось так быстро сдавать свои позиции.

- А когда будет вовремя? - мягко поинтересовалась Агнесс, предприняв очередную попытку обнять возлюбленную. В этот раз та не отстранилась.

- Когда придет, тогда и придет, - немного сухо бросила Офелия, но уже через секунду мягко улыбнулась, заключив руку Агнесс в свою.

На их улице все дома спали. Вернее, спали обладатели этих покосившихся домиков, ни единого лучика свете не было видно ни за одним пыльным стеклом, а фонари уже погасли. Спали и остальные улицы, пусть в некоторых окнах и маячил блеклый свет ночника. Где-то залаяла собака, в темноте медленно-медленно опускался на землю снег, прошла Рождественская ночь вместе с постепенно растворившейся тьмой.

Агнесс неожиданно очнулась ото сна, бессмысленным взглядом изучая белый потолок.

Она лежала одна, место рядом с ней пустовало.

Ушла, немного волнуясь, подумала Офелия, обводя сонным взглядом спальню. Тишина, еще более пронзительная, стояла и внизу, осталась нетронутой, все вещи, включая пальто, были на месте, но Агнесс все равно точно знала, что Офелия ушла.

Она будто только теперь очнулась, выбежав во двор в одной сорочке. У ворот едва маячили следы, что не успел замести снег. Небо окончательно просветлело, затянутое снежными низкими тучами.

- Офелия! - Агнесс позвала, обойдя дом со всех сторон. И здесь ответом ей послужила тишина и шум ветра.

- Офелия! - она крикнула громче, ответа не последовало.

С трепетом в сердце она заметила клочок бумаги, что еще держался на стене веранды.