Три осенних дня

– Это уже сделать невозможно, – возразил Святослав Олегович. – Вы же не хотите отменять все выборы? И потом мы не виноваты, что вашего кандидата так не любят избиратели. Вы же знаете, изменить результаты выборов можно на три или четыре процента, но никак не на двадцать. И учтите, мы идем на очень большую уступку, разрешая отнять у нашего кандидата семь-восемь процентов набранных голосов, тогда как ваш кандидат теряет только один. По-моему, это свидетельство нашего желания выполнить все договоренности.

– Все понял, – отозвался вице-премьер. – Мне кажется, твой план самый удачный. Сейчас я позвоню губернатору. У него был небольшой сердечный приступ, но он пока лежит в своем кабинете. Что он должен делать?

– Ничего. Пусть только не мешает моим людям. И пусть примет Бронштейна, тот ему все объяснит.

– По-моему, он видеть не может этого вашего американского еврея. Неужели ты не мог найти никого получше одесского проходимца?

– У этого проходимца всегда самые лучшие результаты, – возразил Петровский. – А если он ему не нравится, мы можем оставить все как есть.

– Не говори глупостей, – опять разозлился вице-премьер, – и нечего делать из меня антисемита. У меня жена еврейка, как тебе хорошо известно. Но мне не нравится, когда наши внутренние проблемы решают приехавшие из-за океана иностранцы.

– Вы же сами назвали его одесским евреем, – напомнил, улыбнувшись, Петровский. – А такие люди нужны по обе стороны океана. К тому же у него есть и российское гражданство. Позвоните губернатору прямо сейчас. Пока еще есть время, мы успеем убрать часть бюллетеней.

– Сейчас позвоню, – согласился наконец вице-премьер. Он уже хотел положить трубку, но неожиданно сказал: – Послушай, Святослав, давно хочу тебя спросить: откуда ты набираешь свою команду? У тебя самые умные мужчины и женщины в нашей стране. Иногда мне кажется, что ты их как-то по-особенному дрессируешь.

– Я держу их на особой диете, – усмехнулся Петровский, – чтобы они были голодными и злыми.

– Представляю, сколько ты им платишь! – задумчиво произнес вице-премьер. – Скажи честно, у тебя хоть были осечки? Или ты привык к тому, что всегда выигрываешь?

– Были, – честно признался Святослав Олегович, – последняя случилась за минуту до нашего разговора. Я очень сильно ошибся в одной моей сотруднице.

– Надеюсь, ты говоришь правду, – пробормотал вице-премьер, – хотя не знаю, когда тебе можно верить, а когда нельзя. Скажи своему американцу, чтобы немедленно ехал к губернатору. Сейчас я ему позвоню. И если все будет так, как ты сказал, я твой должник. Только не нужно нас снова обманывать. Иначе я просто не знаю, что с тобой сделаю.

– Никогда, – заверил его Петровский, – вы же знаете, как я к вам отношусь.

– Это и пугает меня больше всего, – буркнул вице-премьер, – до свидания!

Святослав Олегович положил трубку правительственного телефона, и на его лице снова появилась прежняя улыбка. Сегодняшний день действительно был самым неожиданным в его жизни. Он перезвонил Бронштейну и велел ему ехать к губернатору.

– Он меня примет? – удивился Леонид Исаакович. – Боюсь, ему неприятно со мной разговаривать. И вообще он считает, что я американский шпион и представляю в его области ЦРУ.

– Это тоже не исключено, – заметил Петровский, – но даже в этом случае вам лучше встретиться и обговорить все детали. Не очень усердствуйте. Ему нельзя особенно доверять. И не нужно отнимать у нашего кандидата так много голосов. Лучше обойтись малой кровью. Просчитайте все еще раз. Но ваш план мне нравится. И нашему вице-премьеру он тоже понравился. Сейчас он разговаривает с губернатором. Кстати, учтите – у губернатора из-за вас был сердечный приступ, он лежит в кабинете.

– Нужно ставить на нормальных людей, а не на идиотов, – холодно заметил Леонид Исаакович.

– Где их найти, нормальных? – вздохнул Петровский. – Если бы меня спросили, я бы давно выдвинул в депутаты вас и Юлая Абуталиповича, даже несмотря на ваше американское гражданство и возможную связь с ЦРУ.

– Будете про это столько говорить, я в конце концов сам поверю в такую возможность, – пошутил Бронштейн. – Ладно, еду к губернатору. Надеюсь, он все поймет правильно. Хотя он такой неповоротливый! Но у меня есть шанс быть услышанным. У него прекрасный советник, бывший руководитель областного КГБ. С ним я быстрее найду общий язык. Этот человек гораздо более прагматичен, чем ваш губернатор.

– Он не мой губернатор, – возразил Петровский, – но будьте осторожны. Ни одного лишнего слова, которое они могли бы потом использовать против нас. Вы меня понимаете?

– Я вообще по жизни стараюсь не говорить лишнего, – признался Бронштейн.

Закончив разговаривать с Леонидом Исааковичем, Петровский удовлетворенно подумал, что омскую проблему можно считать решенной. Наверняка такое разрешение ситуации одобрит и руководство компании «Финойл». Теперь можно позвонить в Башкирию. Он набрал номер Юлая Абуталиповича и услышал его радостный крик.

– Мы собрались в доме моего брата и пьем за твое здоровье.

– Не слишком ли рано? – пробормотал Святослав Олегович. – Что у вас там происходит?