Три осенних дня

– Нет, – ответил Петровский, – просто у меня сегодня хорошее настроение.

Инна поставила поднос на столик и вышла из кабинета. Святослав Олегович вспомнил про телефон, который положил на стол. Снова взял его.

– Паша, – спросил он, – ты еще на линии?

– Конечно, – ответил Бубенцов.

– Пока нет никаких предварительных итогов нашей операции?

– Никаких, – ответил Паша, – но я думаю, Качанов пройдет.

– Если учесть, что мы купили и прокуратуру, и суд, – согласился Петровский.

– Что вы говорите? – не понял Паша.

– Ничего. Какой у Качанова номер? Хочу ему позвонить.

Бубенцов продиктовал номер телефона. Петровский записал, но затем поднялся и прошел к другому столу, где стоял поднос с едой. Суп был достаточно горячий. Не успел он отхлебнуть несколько ложек, как появилась Инна с бутылкой французского коньяка «Хенесси».

– Откуда? – удивился Петровский. – Неужели у тебя в приемной спрятан такой дорогой коньяк? Вот уж никогда бы не подумал.

– Нет, – сказала она, – я взяла эту бутылку из кабинета Юлая Абуталиповича. Позвонила ему в Уфу и получила разрешение.

Святослав Олегович тихо захохотал. После стольких дней томительного ожидания наступила обычная релаксация. Он взял рюмку, посмотрел на бутылку. И неожиданно спросил:

– А почему нет второй рюмки?

– Вы кого-то ждете? – уточнила Инна.

– Нет. Но в одиночку напиваться глупо. Пойди принеси вторую рюмку и сядь рядом.

Секретарь, не изменившись в лице, вышла из кабинета. Через минуту вернулась с рюмкой в руках. Он разлил коньяк.

– За наше агентство, – сказал Петровский, поднимая рюмку, – за наш успех.

– За ваш успех, – искренне отозвалась она. И выпила рюмку до дна.

Он попробовал языком коньяк и затем залпом выпил, хотя помнил, что коньяк, особенно такой дорогой, так пить нельзя. Его нужно смаковать, пробовать на вкус и наливать не в рюмки, а пузатые бокалы, чтобы согревать янтарную жидкость теплом своих рук. Но в его кабинете не было пузатых бокалов. Он никогда не позволял себе пить на работе. Для этого существуют рестораны и бары.

– Святослав Олегович, – неожиданно обратилась к нему Инна, – можно задать вам один вопрос?

– Один можно, – кивнул он, снова разливая коньяк по рюмкам.

– Давно хотела вас спросить, – она явно смущалась, – зачем вы раздеваете всех женщин, прежде чем принять их на работу? Ведь вы можете выбрать для этого самых лучших специалистов. Раньше я думала, что вы сексуальный маньяк, вуайерист, но потом поняла, что они вас даже не волнуют. И вы раздеваете всех, от двадцати и до шестидесяти. Почему? Почему вы это делаете? И почему вы не раздеваете мужчин? Или на них вы вообще не хотите смотреть?

– А может, я поклонник какого-нибудь африканского божка и смотрю на тела своих сотрудниц, чтобы предохранить себя от ведьмы или другого колдовства? – рассмеялся Петровский.

– Я вас серьезно спрашиваю.

– Если серьезно, то это самое настоящее испытание. И не очень приятное. Не каждая женщина согласится. Но несогласных мы здесь не держим. Дело не в том, что я хочу посмотреть на женщину, ты верно заметила, что я на них даже не смотрю. Дело в ее готовности переступить некую грань, отделяющую порядочного человека от человека вообще. Я очень уважаю порядочных людей, но на работе мне нужны сотрудники, не имеющие представления о собственных моральных ценностях и абсолютно доверяющие мне. Вот, собственно, и все мои критерии. Хочешь, расскажу тебе, как подбирает актрис в свои фильмы великий режиссер Тинто Брасс? Ты не поверишь, но он лично рассказывал мне об этом. Брасс заставляет раздеваться женщин догола, а затем бросает монету. Актриса должна поднять монету находясь спиной к режиссеру. И вот по этим критериям он выбирает женщин для своих фильмов. Согласись, рядом с ним я просто невинное создание.

– По сравнению с ним конечно, – буркнула Инна.

Петровский доел суп и открыл вторую тарелку. Там была запеченная утка. Он посмотрел на Инну.

– Делим утку пополам, – решительно произнес он, – иначе я не буду есть.

– Хорошо, – согласилась она, – давайте половину. Я тоже с утра ничего не ела.

Они вместе съели утку и выпили полбутылки коньяка. После чего Инна собрала поднос и вышла из кабинета. Петровский вернулся за стол и снова набрал номер Бубенцова.

– Нет пока предварительных итогов? – поинтересовался он.

– Еще не получили, – виновато сообщил Паша, – но ждем. Как только получим результаты, сразу вам перезвоню.

– Хорошо. Как там решилась проблема вдовы?

– Повезла тело обратно в больницу «Скорой помощи», – ответил Бубенцов. – Сколько мы ее не уговаривали, она нас не слушает. Говорит, что будет требовать провести экспертизу трупа. Железная баба. Как он с такой стервой жил? Она все боится, что из него что-то вырезали. На кой он нам нужен?

– Действительно, надо было отрезать что-нибудь на память, – грустно пошутил Петровский. – Это у нас первый такой случай. Теперь будем называться агентством похитителей трупов.

– Разве можно говорить такое по телефону? – испугался Бубенцов.