Три подруги и таинственный жених

И я её понимала. У таких как мы обоняние было очень острым, обеспечивающим восприятие запахов на другом, более тонком уровне, чем у людей. А потому этот сладковато-тошнотворный запах не мог вызвать ничего, кроме мигрени. Находясь очень долго среди людей, мы привыкаем как бы «отключать» свой чуткий нюх, чтобы не сойти с ума от разнообразия чужих запахов, но бывает, что они, запахи, слишком навязчивые, слишком тягучие, словно проникающие в носоглотку и прилипающие к ней. И вот этот запах был одним из таких, липучих-приставучих.

– Теперь мне надо в душ, – прогундосила подруга, глядя на меня с укором.

– Душ тут не поможет, – я нос не закрывала, но старалась дышать ртом. Так было менее противно. – Здесь надо три дня в ванне отмокать.

– Добрый день, дамы, – вынырнул откуда-то слева парень в черных классических брюках, такой же жилетке и бабочке, но… на голое тело. Через локоть было перекинуто белое полотенце.

– Дамой будешь бабулю свою называть, – бросила Руся и так глянула на официанта, что тот невольно притормозил. Я тихонько покачала головой. Иногда мне казалось, что в Русе периодически просыпалась Ниса. – Позови управляющего или кто там в вашем шапито своей широкой попой занимает руководящее кресло?

Щека парня нервно дернулась. Он раскрыл рот, закрыл, а потом развернулся и исчез за бархатной шторкой, болтающейся справа. Скорее всего, она отделяла рабочие помещения от основного зала.

– Ты бы полегче на поворотах, – попросила я. И, немного привыкнув к обстановке и освещению, начала осматриваться. Оказалось, что помимо нас клиентов в зале было немного. Точнее, их практически не было. Лишь два парня сидели на высоких стульях за барной стойкой. И в самом дальнем углу засела парочка, поглощенная друг другом настолько, что не замечала ничего вокруг. Переглянувшись, мы с Русей направились к ближайшему к нам столику, который стоял слева от двери почти у самой стенки.

– Меня напрягает здешняя обстановка, – прошипела Фируса, с осторожностью усаживаясь на пуфик.

– Меня, знаешь, тоже не сильно радует, – ответила я. – Но ты мне нужна, поэтому потерпи, пожалуйста.

Едва только мы устроились, как к нам поспешно подошла девушка неопределенного возраста и еще более неопределенного вида. И дело было не в том, что в утопающем в сумраке помещении даже старушка лет семидесяти вполне могла бы сойти за вчерашнюю школьницу. А в том, что лицо барышни радовало взгляд таким плотным и основательным макияжем, что под ним можно было скрыть что угодно, не только многолетние морщины, но еще три развода, пятерых детей, ипотеку, пигментные пятна и ожоги третьей степени. Наряд её также поражал воображение стилем и обилием оттенков – что-то среднее, между коротким платьем и длинной футболкой в буро-оранжево-желто-зеленых разводах. Как будто кто-то просто плеснул в неё краской, когда она проходила мимо лакокрасочного завода.

– Здравствуйте, – просияла незнакомка неестественно белозубой улыбкой. – Меня зовут Лидия. О чем вы хотели со мной поговорить?

– Зависит от того, кто вы, – пробурчала Руся, окидывая девушку пристально-оценивающим взглядом с ног до головы.

– Я – управляющая, – с достоинством сообщила Лидия, заправляя за ухо прядь коротких, не достигающих плеч, светлых волос.

– Меня зовут Фируса, – представилась подруга, а после кивнула головой в мою сторону: – А её Ди, она занимается расследованием убийства вашей сотрудницы.

Брови Лидии взлетели, скрывшись под длинной челкой, и она с подозрением воззрилась на меня.

– Вы из полиции? – растеряв всю любезность спросила она. – Если да, то покажите удостоверение.

– Я не из полиции, – честно призналась я, вынимая удостоверения из сумки. – Я из частной конторы.

– Тогда всего хорошего, – криво усмехнулась управляющая. – Я не обязана с вами разговаривать.

И она уже развернулась, чтобы уходить.

– Нет, не обязаны, – спокойно проговорила я. – Но у таких, как я имеется много полезных связей. В том числе, в различных государственных службах. Как давно вы общались с сотрудниками саннадзора? А с пожарной безопасностью у вас все хорошо?

Управляющая остановилась, развернулась и вернулась обратно, только для того, чтобы не слишком радостно сказать:

– Подождите здесь пару минут, – и быстро удалилась за бархатную шторку.

– Что думаешь? – задумчиво поинтересовалась я, пронаблюдав за уходом управляющей.

– Что её зубы белее моего унитаза, – хмуро заявила Руся.

– Конечно, ей же в рот никто нужду не справляет, – заметила я и попыталась устроиться поудобнее на крайне жестком пуфике, создающем впечатление, будто кому-то очень сильно не угодил мой копчик. – Ужасно! Как на этом сидеть?

– Ерзай поменьше – и не окажешься на полу с задранным подолом, – хмыкнула Руся. Сама она сидела на аналогичном кресле ровно и неподвижно, словно натянутая до предела струна.

– Может быть, закажем что-нибудь? – предложила я и нервно одернула тот самый подол.

– Ага, по две рюмки беленькой и пучок петрушки, – проворчала Руся, но жестом подозвала пробегавшего мимо официанта. Того самого, которого несколько минут назад отправила на поиски начальства.