Три подруги и таинственный жених

– Она большая только по паспорту, а по уму застряла в пятнадцатилетнем возрасте.

– Хорошо, что не в шестилетнем, – с раздражением ответила подруга и отвернулась.

– В таком случае, это был бы уже клинический диагноз, – рассмеялась я.

– Вот диагноз ей уже сейчас можно ставить, – отмахнулась муза. – Алкоголизм, называется.

Глава XV

Включив фары дальнего света, я медленно ехала по темному проулку, главным достоинством которого было то, что он позволял срезать огромный крюк и быстрее добраться до дома Фирусы. Из недостатков имелись ямы такой глубины, в которых не то, что диски можно погнуть, в этих ямах стадо коров способно было без вести пропасть. А потому я была максимально сосредоточена на дороге, двигаясь со скоростью престарелой улитки и с предельной аккуратностью преодолевая все препятствия.

– У каждой из нас есть свой диагноз, – заметила я спустя некоторое время, по-прежнему напряженно глядя вперед.

И тут моё боковое зрение уловило метнувшуюся вдоль дороги тень.

– Что это было? – отреагировала я, резко выпрямившись и крепче вцепившись в руль.

– Где? – тут же встревожилась подруга и, подавшись вперед, начала внимательно всматриваться во тьму.

– Справа от меня, – пояснила я, ощущая нарастающую тревогу. – Мне кажется, я увидела что-то… или кого-то…

– Человека? – муза покосилась на меня. – Это мог быть кто-то из местных жителей. Этот переулок пролегает через частный сектор старой застройки, ты же знаешь. И проживают здесь в основном пожилые люди, не захотевшие продавать свои земли строительным компаниям.

– Знать-то знаю, но от этого не легче, – проворчала я, вглядываясь в два потока ослепительного света фар, которые по мере продвижения машины вперед выхватывали из тьмы куски разбитого асфальта, лужи, которые почему-то до сих пор не высохли, хотя дождя не было уже неделю, старые, уже местами покосившиеся, заборы, по большей части, деревянные. Все вроде бы было спокойно и обыденно, но что-то не давало мне покоя. Вернее, не что-то невнятное, а одна конкретная мысль – та виденная мною тень двигалась слишком быстро. Быстрее, чем способен передвигаться человек.

– Может, это была собака, – предположила Фируса, откидываясь на сидении.

– Ага, цирковая, – проворчала я. – Которая научилась подниматься на задние лапы и ходить.

 Машина преодолела последние несколько метров и я, наконец, с облегчением выдохнула, выезжая на широкую улицу с уже более-менее качественной дорогой. Через десять минут я притормозила возле небольшого трехэтажного здания бывшей швейной фабрики, где подруга несколько лет назад приобрела первую собственную квартиру.

Ну, как квартиру?

Руся называла своё жилище лофтом, я же упорно продолжала утверждать, что она живет на чердаке и вообще, помещение в шестьдесят квадратов с потолками в три метра при полном отсутствии внутренних перегородок не может именоваться иначе, кроме как собачья конура. Но на все мои утверждения, что покупать квартиру, где кухня от туалета отграничена картонной имитацией стены – верх глупости, Руся заявляла, что я ничего не понимаю в ревитализации. Конечно, я ничего в этом не понимаю, я и слова-то такого до того момента не слышала.

– Карета дальше не покатится, – проговорила я, подруливая к тротуару. – Конь устал и хочет в стойло.

– Могла бы и во двор заехать, – проворчала Руся, распахивая дверь.

– Ага, и оставить там колеса, – в спину ей проговорила я. – Я не так много зарабатываю, чтобы обеспечивать стабильную прибыль автосервису.

– А вот пошла бы в адвокаты и получала бы больше. И мне бы не пришлось таскаться с тобой по третьесортным кабакам, – подруга наклонилась, послала мне воздушный поцелуй и, развернувшись на каблуках, пошагала к дому.

Я не торопилась уезжать. Заглушив мотор, вынула телефон и вновь прочла полученное недавно сообщение от Григория. И на самом деле… именно эта заминка и спасла моей подруге жизнь.

Громкий женский вскрик раздался в тот момент, когда я, нажав на кнопку вызова и услышав краткое “Алло” поприветствовала собеседника:

– Добрый вечер, Гриша.

Мужчина не успел и слова произнести в ответ, как я, швырнув трубку на сидение, рванула на вопль, от которого душа рухнула не то, что в пятки, она практически пробила асфальт и оказалась в городской канализации. Кричала Руся, я поняла это сразу, потому узнала бы её голос даже будучи в коме.