Три покушения на Ленина

Никакого решения до сих пор так и не принято, поэтому попробуем разобраться в этой истории сами. Так что же произошло 30 августа 1918 года? Очевидцев этого происшествия так много и версии они высказывают настолько не похожие одна на другую, что истину установить и в самом деле трудно. Вот что, например, сообщил по горячим следам в своих показаниях шофер Ленина Степан Гиль.

– Я приехал с Лениным в 10 часов вечера на завод Михельсона. Когда Ленин был уже в помещении завода, ко мне подошли три женщины. И одна из них спросила, кто говорит на митинге. Я ответил, что не знаю. Тогда одна из трех сказала, смеясь: «Узнаем». По окончании речи Ленина, которая длилась около часа, из помещения, где был митинг, бросилась к автомобилю толпа человек 50 и окружила его. Вслед за толпой вышел Ильич, окруженный женщинами и мужчинами. Он жестикулировал рукой. Среди окружавших его была та самая женщина блондинка, которая спрашивала меня, кого я привез. Она говорила, что отбирают муку и не дают провозить. Когда Ленин был уже на расстоянии трех шагов от автомобиля, я увидел, что сбоку, с левой стороны от него, в расстоянии не более трех шагов, протянувшуюся из-за нескольких человек женскую руку с браунингом, и были произведены три выстрела, после которых я бросился в ту сторону, откуда стреляли. Стрелявшая женщина бросила мне под ноги револьвер и скрылась в толпе.

Перед тем, как подписать эти показания, Гиль сделал несколько существенных уточнений, главное из которых – время приезда на завод. Оказывается, Ленина он привез не в 10 вечера, а в 18.30. Это очень важная деталь, и мы еще к ней вернемся.

Все это Гиль рассказал 30 августа вечером. На допрос он явился сразу же после того, как доставил раненого Ленина в Кремль. Иначе говоря, с ним еще не успели «поработать» и его показания были искренними, но, судя по всему, не теми, которые нужны следствию. Прошло всего три дня – и Гиль заговорил иначе.

– Стрелявшую я заметил только после первого выстрела, – вдохновенно «вспоминал» он забытые подробности покушения. – Она стояла у переднего левого крыла автомобиля. Тов. Ленин стоял между стрелявшей и той в серой кофточке, которая оказалась раненой, – это та самая, которая спрашивала про муку.

Заметьте, Гиль ни слова не говорит о том, как выглядела стрелявшая женщина: молодая она или старая, блондинка или брюнетка, в кофточке или в пальто… Но много лет спустя, когда партия захочет опубликовать воспоминания личного шофера Ленина, Гиль «вспомнит» то, чего не мог видеть, но что стало официальной версией: во-первых, он во всех подробностях опишет лицо стрелявшей женщины, которое один к одному соответствует словесному портрету Фанни Каплан, и, во-вторых, не преминет отметить свое героическое поведение.

– Раздался еще один выстрел, – рассказывал он. – Я мгновенно застопорил мотор, выхватил из-за пояса наган и бросился к стрелявшей. Рука ее была вытянута, чтобы произвести следующий выстрел. Я направил дуло моего нагана ей в голову. Она это заметила, и ее рука дрогнула.

Вот так-то! Не выхвати Гиль свой наган и не испугай террористку, не быть бы Ленину живу… А теперь представьте все это, если так можно выразиться, в реальном измерении. Уже темновато. Сгрудившаяся толпа. Тесный пятачок, на котором Ленин беседует с Марией Поповой, интересующейся провозом муки. Террористку от Ленина отделяют всего три шага – это метра полтора, не больше. Началась стрельба! Первая пуля попадает в руку Поповой. Вторая – в Ильича. Гиль держит на прицеле террористку. Вот-вот грянет третий выстрел, но Гиль ответного огня не открывает. А ведь рука террористки хоть и дрогнула, но третий выстрел она произвела.

Так почему же все-таки Гиль не сразил террористку, ведь он держал свой наган у ее головы? Ответа на этот вопрос нет. Как нет ответа на еще более серьезный вопрос: выстрелов было три, а на месте происшествия нашли четыре гильзы. Откуда они? И еще. Несколько позже, когда сравнили пули, извлеченные из тела вождя во время операции в 1922 году, и при бальзамировании его тела в 1924-м, оказалось, что пули разного калибра. Значит, либо в Ленина стреляли двое, либо один, но из разных наганов.

Еще большее удивление вызывает доныне сохранившееся пальто Ильича, на котором видны следы от пуль. Так вот эти следы никак не соответствуют местам ранений.

Но вернемся в 1918 год… В середине и конце лета положение большевиков было критическим: численность партии уменьшилась, один за другим вспыхивали крестьянские мятежи, почти непрерывно бастовали рабочие. А если принять во внимание еще и жестокие поражения на фронтах Гражданской войны, то всем здравомыслящим людям стало ясно: дни пребывания у власти сторонников Ленина сочтены.

Подлили масла и выборы в местные Советы – большевики их вчистую проиграли, набрав всего лишь около сорока пяти процентов голосов. Кремлевские небожители запаниковали! Именно в эти дни Лев Троцкий встретился с германским послом Мирбахом и заявил ему с коммунистической прямотой: «Собственно, мы уже мертвы, но еще нет никого, кто бы мог нас похоронить».