Три портрета: Карл Х, Людовик XIX, Генрих V

Как я должен благодарить вас, сударыня, за любезность, с которой вы уведомляете меня хоть немного о том, что происходит в Европе! Здесь никто не получает французских газет, а что касается политических суждений обо всем происшедшем, то Английский клуб решил, что князь Дмитрий Голицын был не прав, издав ордонанс о запрещении игры в экарте. И среди этих-то орангутангов я осужден жить в самое интересное время нашего века! В довершение всех бед и неприятностей только что скончался мой бедный дядюшка Василий Львович. Надо признаться, никогда еще ни один дядя не умирал так некстати. Итак, женитьба моя откладывается еще на полтора месяца, и бог знает, когда я смогу вернуться в Петербург.

«Парижанка» не стоит «Марсельезы». Это водевильные куплеты. Мне до смерти хочется прочесть речь Шатобриана в защиту прав герцога Бордосского. Он еще раз блеснул. Во всяком случае, теперь он снова попал в оппозицию. В чем сущность оппозиции газеты «Время»? Стремится ли она к республике? Те, кто еще недавно хотели ее, ускорили коронацию Луи-Филиппа; он обязан пожаловать их камергерами и назначить им пенсии. Брак г-жи де Жанлис с Лафайетом был бы вполне уместен; а венчать их должен был бы епископ Талейран. Так была бы завершена революция.

Покорнейше прошу вас, сударыня, повергнуть меня к стопам графинь, ваших дочерей. Благоволите принять уверение в моей преданности и высоком уважении.

Пушкин.

21 августа. Москва.[67]

К этому моменту в самой Франции уже все закончилось, но в декабре того же года в письме той же Елизавете Михайловне, которое он по привычке напишет на французском языке, поэт скажет: «Какой год! Какие события!» И говорить он будет не только о революционной Франции, но и такой же мятежной Польше.

В момент отречения деда герцог Бордосский будет с ним. Наверное, в этот день молодой Генрих, которому традиция даст имя Генрих V впервые понял, что такое быть королем, но, к сожалению, только в помещениях Рамбуйе. В течение недели придворные будут воспринимать его как короля, ведь такова была воля его деда, подтвержденная соглашением его дядей. Было ли это выдумкой художника, или это действительно состоялось, но во второй половине дня 2 августа 1830 года в поместье Рамбуйе «Генрих V» принял первый в своей жизни самостоятельный парад. Это был осмотр королевской гвардии, точнее той ее части, которая осталась с Карлом X и не примкнула к революционерам из Парижа, где была своя атмосфера.

Неизвестный автор. Молодой герцог Бордосский осматривает королевскую гвардию в поместье Рамбуйе 2 августа 1830 года. Середина XIX века. Музей Ордена Почетного Легиона. Париж

Через несколько дней герцог Орлеанский напишет и издаст брошюру «Герцог Бордосский – бастард», что сделает молодого французского принца незаконным королем в глазах общественности. 7 августа Национальное собрание будет готово провозгласить Луи-Филиппа Орлеанского «Королем французов», но в защиту молодого герцога ли выступит политик, ярый роялист и консерватор Франсуа де Шатобриан. Но это будет «глас в пустыне».

Призвание на престол Луи-Филиппа и его провозглашение «королем французов» делают бесплодными попытки «Генриха V» стать французским королем. При его жизни это будет первый раз, когда закон был не на стороне «закона».

«Вечный изгнанник»

Виктор Гюго, посвятивший своих знаменитых «Отверженных» временам своего молодости, совпавшими с Реставрацией и Июльской революцией, включил такой диалог в свое произведение: