Три принца

Но, в принципе, случай с Аларой - это всего лишь неожиданность. Немножко неприятная, но не съевшая столько нервных клеток, сколько я опасался. Я позабыл о ней в ежедневной рутине.

К концу осени закрома ломились от продовольствия. Ярмарка во вновь ставшем безопасном Валензоне удалась на славу. Ремесленники возвращались в ремесленные кварталы и для них на целый год я отменил налоговые сборы. Им и так пришлось несладко под гнётом местных рэкетиров, а потому аниран был щедр к ним.

Но примо-землевладельцев аниран обложил дополнительным налогом. Поругался с ними немножко на общем собрании, но всё же пообещал дотации из казны каждому, кто на своей земле найдёт место для возведения новых деревень, окружённым охранным частоколом. А тем, кто будет изгонять крестьян с земель, кто будет требовать с них больше, чем они могут дать, кто будет отказываться держать на содержании десяток преданных короне солдат, дал гарантию, что рано или поздно нагрянет в гости. Нагрянет и поступит так, как поступил с примо Калламом - отберёт в пользу короны всё, что можно будет отобрать. Без всяких снисхождений и помилований.

В итоге, нам многого удалось достичь. Я приструнил зажравшихся примо, на примере примо Каллама показав, что будет с теми, кто отвергнет спасительные перемены. Руководил земляными работами, где воодушевлённые жители города и окрестных деревень рыли канал от озера Хандсвин. Мы соединили две реки, и теперь сухопутный подступ к Валензону был лишь с северной стороны. Юг, запад и восток мы защитили реками, обезопасив город с этих направлений. Так что когда начались дожди, а потом пришла снежная и всё такая же суровая зима, мы были готовы. Привести Валензон в порядок оказалось намного проще, чем Обертон.

Но я забыл упомянуть о новостях из столицы. Стабильно каждую декаду заводчик приносил во дворец почтового сирея. И мы с принцем Тангвином - а иногда нас собиралась орава куда больше - внимательно читали всё, что в многословных письмах докладывал Его Величество.

Дела в Обертоне шли в гору. Даже без участия анирана. После получения необходимой мотивации король действительно вспомнил, кто он такой. Крепко держал в руках управленческие вожжи и поэтапно закрывал все пункты плана, который мы разработали.

Армия росла. Пока король не мог сказать, что она крепла, но точно росла. В столицу стекались мужики, услышавшие клич анирана. Большинство из них никогда не держали в руках ничего опаснее топора, но для формирования новой армии это было не важно. Ещё в начале лета мы с профессором Гуляевым подробно обсудили, что самое главное, чего мы хотим от рекрута - горящие глаза и всё ещё крепкое тело. Безоговорочная вера в анирана-спасителя и сила в руках. Только из такого пластилина можно вылепить настоящую боевую единицу. И Каталам, как с удовлетворением рассказывал в письмах король, целиком и полностью погрузился в процесс обучения тысяч боевых единиц.

Так же налаживались дела в сфере экономики. Король послушал совета и снизил налоги. Во все части Астризии, где всё ещё считали королевскую власть законной, он разослал депеши. И многие селения вздохнули с облегчением. Даже принц Тревин - правитель Равенфира - похвалил отца за такой поступок. Он сказал, что такой подход усилил его позиции при разговорах с примо-землевладельцами.

Не ответили лишь с востока. Даже высокомерный Эоанит, всё ещё обитавший в портовом городе Мармасс, где он планировал перезимовать, одобрил подобное решение короля. Лишь Эвенет, которого все считали настоящим хозяином востока и перед которым отсчитывались наместники Плавина и Винлимара, не отреагировал никак. С приснопамятной повозки с золотом и неизвестной отравляющей пылью, он не написал ни единого письма, ни разу не ответил на письма отправленные. До него или не дошло, что его мелкая пакость не удалась и мы с королём выжили. Или он, там, далеко на востоке, чувствовал себя достаточно уверенно, чтобы игнорировать любые указы короля.

Но так это или не так, мы выяснили лишь спустя время.

К выполнению задуманной мной операции по экспроприации наркотических деревьев Его Величество приступил, когда столичный гарнизон не только в два раза превышал войска церкви, но и когда завершилось базовое обучение. Хоть я подгонял короля в письмах, он разумно решил не торопиться. Он куда лучше знал свой народ и религию, построенную на фундаменте веры в неизбежное наказание.

Я изначально переживал, к чему моя идея может привести. Нет, меня не беспокоил конфликт с церковью и с Эоанитом, как её главой. Меня беспокоило, что отжим садов деревьев Юма может спровоцировать гражданское противостояние. Противостояние между верными короне людьми и теми глубоко верующими в Триединого Бога, которых церковь погонит защищать курицу, несущую золотые яйца.