Три путешествия

На другой день погода была весьма бурная и плохая, так что мы должны были остаться на том же месте, куда с наступлением вечера к моей большой радости прибыли мои добрые друзья: отец Феличелло и Хаким Робейн, ехавшие в Гомбрун, где им нужно было устроить кое-какие дела. Помимо приятного общества на меня обратилось их прежнее милосердие, ибо они мне предлагали совершенно бесплатно еду и питье, что мне весьма пригодилось в моей большой бедности, и хотя я сначала отказывался, но потом все-таки принял, весьма обязанный и с большой благодарностью. Теперь у меня каждый день был хороший стол и к тому же добрый глоток ширазского вина, которого у них был целый ящик в запасе. Хирург взял с собой троих служителей для услуг и охраны. В тот день мы проехали шесть миль.

3 апреля снова тронулись мы в путь и дошли к вечеру до деревни Добба (Dobba), где расположились всем караваном. Дома этой деревни походили скорее на полевые палатки солдат, чем на дома, ибо они были сооружены только из тростника и ветвей и обложены землей. Люди, как и дома, жалкие и бедные, отчего мы не могли многим поживиться. В тот день мы прошли пять миль.

4-го мы спешно выбрались из этого гнезда и поехали по гористой местности через различные деревни, где всегда видели много финиковых пальм, и сто фунтов их плодов можно было купить за один голландский гульден. Несмотря на ничтожную цену, они белы и хороши на вкус, так что мне нигде в другом месте такие не попадались. Финиковые пальмы размножаются почти так же, как люди, и это происходит весьма странным образом; деревья бывают самцами и самками, их всегда должно сажать попарно. Каждый год необходимо отложить побег с кроны самца и пересадить на самку, а если того не сделать, то самка принесет не только безобразные, но и горькие плоды; но достаточно пересадить в нее маленькую веточку, как фрукты становятся больше и слаще. Но если самец и самка растут недостаточно близко, то они заметно наклоняются друг к другу, что я часто видел и наблюдал. Жители рассказывали нам много различных других историй о финиковых пальмах, сообщить их я считаю излишним. Проделав семь миль, мы прибыли к вечеру в большой каравансарай, куда завернули, чтобы остановиться на ночлег.

5-го мы снова отправились в путь и прибыли к вечеру в каравансарай, пропутешествовав весь день по пустынной и высохшей местности. По дороге мы видели много диких горных коз, и у наших явилось большое желание поохотиться на них, но эта дичь слишком быстронога, и охотники вернулись усталые и с пустыми руками. Здесь мы собирали дрова, чтобы согреться холодной ночью. В этот день мы проехали пять миль.

6-го мы выехали верхом и прибыли после обеда в маленький город, или местечко, названное Шарим (Scharim), без валов и стен, посреди зарослей финиковых пальм. Жители этого города по большей части торгуют ситцами, и среди них много ткачей. Там хороший базар, или рынок, где встречаются различные купцы с индийскими и персидскими товарами, не считая большого стечения крестьян из окрестных деревень — дважды в неделю. Здесь мы пробыли целых три дня и хорошо отдохнули.

10-го мы выехали из города Шарим в хорошую и приятную погоду и ехали весь день по равнине, иногда проезжали мимо зарослей финиковых пальм” господских дворов и садов, и за все время нашего путешествия не было более приятной дороги.

В том месте повстречался нам большой караван с множеством людей, верблюдов, мулов и лошадей, нагруженных всевозможными индийскими товарами. Они шли из Гомбруна и держали путь на Ширван и Шемаху (дорога, по которой прошли мы). Среди них я встретил перса, бывшего моим соседом в Шемахе и жившего рядом с хозяином Хаджи Байрамом; я поздоровался с ним и попросил его передать в Исфагане письмо моему бывшему хозяину. Я написал по-турецки, благодаря за все оказанное мне добро и любезное вознаграждение и попросил его взять на себя труд отправить при первой возможности в Смирну написанное мною письмо для моей жены. Вечером мы перешли из равнины в гористую местность, где нашли прекрасный каравансарай, в котором мы расположились на ночлег.