Три родинки на левой щеке. Часть III. Перешеек (СИ)

Но Кэт снова закричала и Лишард не выдержал. Он кинулся к воротам, намереваясь отпереть их сам. Дорогу ему преградил какой-то парень. Лишард просто оттолкнул его в сторону, перехватив палкой поперёк груди. И с ужасом увидел, как парень падает замертво, а черты его лица пугающе преображаются. И теперь это – тот самый парень, который погиб от его руки у Коньей Горки. Он лежал точно так же, как и тогда. Лишард, холодея от ужаса смотрел, как под телом растекается кровавая лужа. Кровь всё текла и текла, и ему казалось, что она сейчас затопит всё вокруг. Смоет с лица земли и эту деревню, и всех людей в ней. Толпа сзади вцепилась в него десятками ледяных рук. Лишард попытался закричать, но не смог.

Лишард проснулся от резкого толчка, будто бы он упал. Лицо было мокрым от пота и слёз. Горло и в самом деле болело. Он бы и сейчас, наяву, не смог бы закричать. Лишард сел, откинув одеяло и теребя ворот рубашки. Ему не хватало воздуха, несмотря на свежий ночной ветерок.

Сон не желал уходит из головы и Лишард вдруг, цепенея от ужаса, понял, что события этого сна и десятков других, виденных им ранее, кошмаров настолько сплелись с реальностью, что он не может вспомнить, как же всё было на самом деле. Лишард застонал. Только этого не хватало. Он обхватил голову руками и заставил себя окунуться в мучительные воспоминания о том дне.

Тогда он действительно спешил по улице, потому что ему сказали… Лишард мог в подробностях припомнить, во что был одет человек, принёсший весть, но что конкретно он говорил… Кажется, о том, что какой-то всадник схватил Кэт и увёз её прочь. Или о том, что она сама куда-то побежала? Неважно. Её видели рядом с людьми Кибы, а в Ничьих Землях вряд ли могло произойти что-то худшее.

Тогда никто из односельчан не ухмылялся. Все были напуганы. Потому что всадники Кибы были рядом, и пришли они отнюдь не на ярмарку.

Когда он уже пробежал половину деревни, Кэт закричала. Лишард хорошо помнил, как его тогда затрясло. Он ещё не знал этого точно, но тогда почувствовал всем своим существом, что сам Киба тоже здесь.

Путь до конца деревни был нестерпимо долгим, но не бесконечным. Чуть дальше, он видел это, на одном из холмов толпились люди и лошади. Крики Кэт доносились оттуда. Лишард бросился было туда, а потом… Он помнил оглушающий удар. Может, его сбили лошадью? Пришёл в себя он уже на земле. Несколько мужиков навалились на него, не давая пошевелиться. Или его связали? Лишард помнил лишь то, что Кэт бесконечно кричала вдали, всё более отчаянно, срывая голос, а он не мог вырваться и броситься ей на помощь. И каждый её крик будто впивался ножом в сердце. Он не знал, сколько это продолжалось. Слишком долго. Определённо слишком долго.

Лишард ударил кулаком в землю. Почему, ну почему он тогда сразу не воспользовался магией? Этот запрет настолько вошёл в его плоть и кровь, что ему даже в голову не пришло попробовать. А ведь было понятно, что уже всё потеряно, никаких мирных соглашений уже не осталось.

Нет, потом он догадался. Просто гораздо позже, чем следовало. Все державшие его разбежались, гася тлеющую одежду. Лишард встал, схватил какой-то факел. Факел? Откуда там бы взялся факел? Ну, он взял что-то горящее — это факт. И направился к холму. С такой яростью и такой решимостью, что с него стало бы сжечь всех людей, там находящихся. Они это поняли. Кто-то взлетал в седло и старался убежать как можно дальше. Но…

Но его остановили.

— Эй, ты ничего не забыл? — раздался позади голос Фрисса.

Лишард не обернулся бы, если бы не услышал ещё один звук — больше похожий на писк, но отчего-то очень знакомый.

Фрисс наклонился в седле. Одной рукой он держал за волосы Пита, другой прижимал к горлу мальчика нож. Пит едва касался ногами земли и смотрел на отца так отчаянно, что у Лишарда чуть не подкосились ноги. Он слишком хорошо знал, что, если Фрисс прирежет кого-то быстро — это, считай, повезло.

— Выбирай, кого будешь спасать — жену или сына, — что-что, а эта фраза врезалась в память калёным железом.