Три родинки на левой щеке. Часть IV. Запад (СИ)

— Если его теория верна, то убивать меня безопасно для мира можно будет только спустя сто лет. Ты единственный проживёшь так долго.

Арн несколько раз качнулся с пятки на носок.

— Хорошо, — согласился он, — какие ещё условия?

Искра вспомнила Конью Горку и лоб Дона.

— Если я убью целителя — ты убьёшь меня.

— Нет, — решительно встряхнул головой Арн, — об этом не проси.

— Ладно, — сдалась Искра, — но, если это произойдёт, ты будешь приглядывать за мной ещё пристальней.

Арн долго стоял, прикрыв глаза. Потом он посмотрел куда-то вдаль и заговорил по-эльфийски. Искра не запомнила мелодичного звучания слов, только уловила смысл.

— Я обещаю, что то, что я скажу, будет правдой, – дальше он говорил на Общем, — я, Арнирианиэль, клянусь, что убью Рину, мага-зеркало и тебя, Искру, Хранительницу Свитка, вместе с ней, если она начнёт убивать магов по собственному желанию, с целью получения силы, а не по жизненной необходимости. Я клянусь внимательно следить за ней, чтобы заметить, если это произойдёт, — Арн закрыл глаза, почти зажмурился. — Также я клянусь не совершать самоубийства с целью освободить себя от этой клятвы и бережно относиться к своей жизни, чтобы быть в состоянии исполнить её. Я сказал.

Выходит, он почувствовал, что начинает искать пути отступления и отрезал их. Искра взяла его за руку. Пыльцы эльфа были ледяными, он всё-таки мёрз. И… показалось ли ей, что эти пальцы дрожали?

— Спасибо, — прошептала Искра, уткнувшись головой ему в плечо.

Арн медленно-медленно поднял вторую руку и положил ей на голову. Искра хотела сказать ему, что она даже рада, что это будет именно он, что она ему доверяет. Если уж ей придётся умирать — то пусть это будет быстро, и она верит, что Арн поступит именно так. Хотела, но не могла.

— У тебя красивое имя, — прошептала Искра.

Арн заставил её поднять голову и встретиться с ним взглядом. Искра нервно вздохнула и замерла. У её смерти были жёлтые глаза.

* * *

— По-моему, мы достаточно молчали, — сказал Дон за обеденным столом, — можно и поговорить.

Ответом ему была тишина.

— Ну это уже даже как-то невежливо! — возмутился Дон. — Про Врана наговорили кучу красивых слов, а про Ренара только шепчемся по углам. А он, между прочим, прошёл с нами огромный путь, преодолел кучу сложностей, а кое на ком даже успел жениться между делом, — он подмигнул Янере.

— На самом деле мне очень любопытно, как это произошло, — робко сказала Ависар. — Выглядело так, как будто тебе Ренар не очень нравится, и ты терпишь его из вежливости… — целительница окончательно стушевались и уставилась в стол. — Прошу прощения, мне не стоило лезть в это.

Янера поставила локти на стол и оперлась на пальцы, скрывая нижнюю половину лица. Искра всё чаще ловила её на каких-то простых жестах. Янер могла вести себя аристократично и утонченно, но в их компании позволяла себе расслабиться, перенимая понравившиеся ей движения.

— Почему бы и не рассказать, — ответила она.

Вот это было неожиданно. Но так интересно!

— Дело в том, что мы с Ренаром были помолвлены с детства.

Дон разочарованно вздохнул — скука, очередные аристократические заморочки!

— В день Солнцестояния я разорвала помолвку, также отказавшись от титула и фамилии, — Янера говорила так спокойно, будто рассказывала про кого-то малознакомого, — потому отец на меня так сердится.

— Сердится? — переспросил Маиран. — Сердится?! Я бы это как-то иначе назвал, но слов никак не подберу.

Дон тут же пришел на выручку и подобрал. Янера не возражала.

Янера продолжила рассказывать. Искра и подумать не могла, что буквально у неё под носом разворачивалась такая интересная и романтичная история. А сколько других историй она упустила?

— Надо признать, это шикарный ход! — заявил Дон, когда рассказ дошёл до брака, заключённого с целью обойти запрет. — Не ожидал от Ренара такой изворотливости. Я бы не догадался.

— Ты не аристократ, — заметила Ависар, — ты в этих правилах не разбираешься.

— Я разбираюсь во всём, что мне необходимо! — картинно повернув голову, воскликнул Дон. — О, погодите-ка…

Он выбежал из-за стола и скрылся в комнате.

— Вот, — вернувшись, он поставил на стол бочонок, — это Рун-Кайский сидр. Думаю, для него сейчас самый подходящий случай.

— Я думал, ты будешь хранить его вечно, — сказал Лишард.

— У меня есть ещё один, — подмигнул Дон, — так что ещё на одни похороны хватит.

Если Дон надеялся шутками поднять всем настроение, то пока он добивался прямо противоположного эффекта. Лина, например, всхлипнула с лицом «если будут ещё одни похороны, то пусть это будут мои, с меня хватит».