Три родинки на левой щеке. Часть IV. Запад (СИ)

— Это… очень печально, — Ависар и правда было гораздо спокойнее, когда в судейском кресле сидел магистр Тален, а не кто-то другой.

— Вы правда так считаете? Лично я полагаю, что у моего нынешнего положения есть неоспоримые достоинства.

— Какие же? — спросила Искра.

— Я могу наслаждаться чаем в компании прекрасных леди вместо того, чтобы сидеть на заседании, которое, честно признаться, порядком утомило меня и за первые два дня.

Ависар огляделась. Искра, Лина, Наяна, Янера, она сама — действительно, общество весьма приятное.

— Вы не жалете о том, что сделали? — Лина смотрела на Талена так, как смотрела на всех, кто, по её мнению, нуждался в утешении.

— Жалеть о том, что я честно признался в том, что совершил, вместо того, чтобы заставлять другого человека отвечать за мои поступки? Не дай Бог никому…

Ависар почувствовала укор. Она-то не призналась, и теперь за её молчание расплачивался Велен, пусть его наказание и исходило не от судейской комиссии. А какое наказание ожидает её?

— Это все равно рано или поздно стало бы явным, — уже серьёзнее сказал Тален, — пусть лучше инициатива исходит от меня.

— И что с Вами будет? — поинтересовалась Ависар.

— Полагаю, моё наказание будет где-то между смещением меня с поста Верховного Магистра и смертной казнью.

— Смертной казнью⁈ — ахнула Искра.

И он так спокойно об этом говорит⁈

— Я же сказал, между, — успокаивающе улыбнулся Тален. — Мне наверняка придётся переносить вещи в другой кабинет, но я уверен, что моя Жизнь останется при мне. Остальное — на усмотрение комиссии.

У Ависар отлегло от сердца.

— А если бы Вы судили другого человека, совершившего аналогичный проступок, что бы Вы сделали? — спросила Искра.

— Какой интересный вопрос, Госпожа Хранительница, — Тален в раздумьях склонил голову набок. — Я бы выбрал что-то, что помешало бы этому человеку принимать активное участие в политической жизни Кай-Дон-Мона в ближайшее время. Форма этого препятствия зависела бы от того, какими я полагаю методы этого человека.

— Вас это не расстраивает?

— Я нахожу это хорошим исходом. Как показало всё это происшествие, я несколько закостенел и завяз в прошлом, пора бы дать дорогу молодым. А что касается меня лично… Возможно, я наконец-то смогу позволить себе небольшой отпуск, — Тален снова улыбнулся.

Ависар тоже не сдержала улыбки. Оптимизм Дона раздражал. Оптимизм Талена, напротив, был приятным и весьма вдохновляющим.

— А что ждёт нас? — Ависар очень хотелось получить какую-то надежду на то, что всё будет хорошо.

— Во-первых, все идёт к тому, чтобы Орден Пятнадцати признали. Магистр Ларана начала настаивать на этом сразу после выступления Маирана, и я не заметил, чтобы кто-то серьёзно ей возражал. Так что вы можете начать думать о том, какие условия вы выставите.

— Мы выставим? — переспросила Наяна.

— Конечно. Ведь надо будет составить договор, который устроит и вас, и комиссию. Вам не стоит смиренно подчиняться их требованиям — так вы можете оказаться в невыгодном положении. Выдвигайте такие требования, чтобы даже после торга условия вас все ещё устраивали.

— А Вы стали бы нам это советовать, если бы все ещё состояли в комиссии? — спросила Янера.

— Возможно… А, возможно, и нет… Давайте сделаем вид, — Тален лукаво прищурился, — что этот чай был очень крепким?

* * *

— Можно с тобой поговорить? — слова пришлось выдавливать силой, но выбор сделан, обратной дороги нет.

— Неожиданно слышать это от тебя, но ты же знаешь, я всегда готов почесать языком, — нахально улыбнулся Дон, садясь на кровати.

Рысь села на шаткий, готовый в любой момент развалиться, табурет.

— С тех пор, как я поговорила с Автором, мне постоянно кажется, что за мной следят.

А как иначе объяснить это щекочущее чувство между лопаток, которое преследует с утра до вечера и даже во сне? Постоянное ощущение, что, чтобы ты ни сделал, как бы ты ни прятался, об этом узнает много-много людей.

— Как тебе удаётся так спокойно это пережить?

— Да, это хороший вопрос, — неожиданно для Рыси, Дон отнёсся к этому разговору серьёзно и будто бы даже с сочувствием. — Знаешь, мне кажется, что тебе не стоит об этом переживать. По большому счёту, тебя это никогда не коснётся. Ты здесь, а твоя история — в другом мире. Никто из твоих знакомых её не прочитает и не использует против тебя.

— Искра может, — возразила Рысь.

— Чёрт, об этом я не подумал.

Дон в задумчивости погладил бороду.

— Что ж, ты можешь либо поговорить с Искрой об этом и попросить не читать про тебя, или можешь понадеяться, что это никогда не придёт ей в голову.

Оба варианта казались не слишком надёжными.

— Всем нам придётся привыкнуть к мысли о том, что наша приватность на ближайшие сто лет будет несколько нарушена, — заметил Дон. — По крайней мере о тайне переписки говорить не приходится.

У Рыси мурашки пробежали по шее и между лопаток.

— Ну что, — усмехнулся Дон, — когда ты думаешь о том, какая сила в руках у Искры, мысль о том, что о тебе напишет девчонка из другого мира, уже не кажется такой паршивой?