Три родины

СССР, Ростовская область, середина 70-х

Середина сентября. Занятия в школе начались две недели назад. Программа восьмого, выпускного класса нашей поселковой восьмилетки предполагала особо плотный и насыщенный график занятий. Для всех, кроме меня. У меня продолжались каникулы. Уже третью неделю мы живем в палаточном городке в густом плавневом лесу на берегу Тихого Дона. Вокруг – дикая первозданная природа. До ближайшей станицы Семикаракорской – несколько километров. Мы – это я с отцом, и его друг по шахтерской бригаде – Василь Нипотрибный с женой Валентиной. Это стало доброй и неизменной традицией – к началу осеннего клева выезжать на живописные берега Дона большой и дружной шахтерской компанией. В этот сезон компания оказалась не очень многочисленной, зато срок рыбалки небывало затянулся. Виной тому – отличный клев и прекрасная погода. Посовещавшись на месте, решили, что несколько пропущенных учебных дней никак не отразятся на успеваемости отличника, а с руководством школы отец пообещал по возвращению встретиться лично. С первым пунктом решения я был полностью согласен, по второму – сильно сомневался. За все предыдущие годы учебы, отец ни разу не появился в школе, сколько бы его не вызывали. Постоянно ходила мать. Учителя, сделав вывод, что она не в состоянии повлиять на неудовлетворительное поведение сына, несколько раз, прямым текстом в моем дневнике, настойчиво требовали персонального визита отца. Он, не скрывая иронии, считал это неприкрытой педагогической глупостью. В лучшем случае, поинтересовавшись тем, что я натворил в очередной раз, ставил свою роспись рядом с учительской, давая понять им, что разобрался со мной дома. «Скажешь, что проходил практику по природоведению и географии родной страны» – шутливым тоном предлагал он. Я таким же тоном отвечал, что, к его сведению, эти предметы мы давно прошли в начальных классах, а ихтиологию, к сожалению, в школе не изучают вообще. А напрасно. Я мог бы продемонстрировать им по этому предмету свои прекрасные знания. Решили, что сошлемся на карантин. Он действительно вводился в этих местах ежегодно. Только – в отношении вывоза пойманной рыбы. Но эта мелкая проблема решалась нами легко и просто – деньгами или натуроплатой. Сколько я себя помню, рыбалка для нас с отцом была не просто хобби или приятным времяпровождением. Она была непреодолимой страстью и потребностью. С трех-четырех лет он начал брать меня с собой, приобщая к любимому увлечению вопреки мнению матери. Сначала на шахтные ставки, потом ездили автобусом за 30 километров на Нижнюю Крынку. Пару лет назад отцу, как ударнику труда, на шахте предоставили право покупки нового «Жигуленка», и ездить за 300 километров на Дон стало намного быстрее и комфортнее.

Река поражала обилием и разнообразием рыбы. Мы с отцом, считая себя обычными рыбаками, не перебирали и ловили все подряд, что клевало на наши немудреные снасти. В основном это был лещ, подлещики и рыбец. Реже – белый амур и сельдь. Однажды, думая, что подцепил тяжелую корягу, я с большим трудом вытащил донкой рака величиной с дальневосточного омара, с единственной клешней размером с мужской кулак. Все это ловилось с лодки. Здесь я впервые столкнулся с новым способом фиксации ее на довольно сильном течении. Вместо якорей использовался завоз. Стальной трос или крепкий капроновый шнур одним концом крепился к массивному грузу(якорю), завозившемуся на середину реки, ближе к фарватеру. Другим – к крепкому стволу дерева на берегу. Можно было легко выбирать нужную глубину и расстояние от берега, привязанную к завозу лодку не сносило вниз по течению. С берега, с помощью «водяного змея» ловили только чехонь. Эта красивая и вечно голодная хищная рыба, фактически ловилась сама, без нашего участия. Моя роль сводилась лишь к необходимости 3-4 раза в сутки снимать улов с крючков и после этого легким пинком ноги снова сталкивать «змея» в воду. Течение само устанавливало перемет в нужное положение. Лучшей наживкой служил пучок красного шелка, охватывающий цевье крючка пышной юбочкой. Постоянно приходилось жертвовать не только своими, но и Таниными, пионерскими галстуками.