Три Рождества, которые мы провели вдали от дома

Пожалуйста, ответьте, как только получите, расскажите про Грейс, как она там. Я получила от нее рождественскую открытку, но она отправила ее еще до бомбежки, и я волнуюсь. Нас скоро переведут отсюда, но письма будут пересылать по новым адресам.

Под конец она заверила родных, что кормят на базе сытно и вкусно, хотя с маминой едой это, ясное дело, не сравнится (на самом деле она так не думала, но нельзя же было обижать маму…). Она писала, что пока что получает только хорошие отметки, и спрашивала, были ли рождественские вести от братьев.

Поразмыслив, она не стала писать, что старается быть верной обещанию, которое дала мальчугану, убитому на Дартфордской пустоши.

Спустя неделю Дейзи смогла оповестить родных, что в субботу, 15 марта, она приедет домой в отпуск на целых две недели.

– Представляешь, Чарли, полмесяца не бояться натворить глупостей!

– Какие у тебя планы?

– Никаких. Разве что купить какую-нибудь обновку и ложиться спать каждый вечер, а не раз в двое суток.

– Что ты несешь, Дейзи? ВААФ дает тебе две недели не для сна! Наоборот, если ты просыпаешься во вторник утром, не смей ложиться в свою теплую кроватку раньше утра среды! Все остальное – замашки из дома престарелых.

– У моих родителей не разгуляешься. А что надумала ты?

– Много всякого. Несколько дней проведу за городом с матерью, а потом сбегу в Лондон, к отцу. Он – преданный поклонник Агаты Кристи и наверняка приобретет билеты на какую-нибудь ее пьесу. Где-нибудь постоянно ставят не одну, так другую. – Чарли запнулась, но в следующее мгновение ее симпатичная мордашка расплылась в радостной улыбке. – Слушай, Дейзи, от Лондона до твоего Дартфорда рукой подать! Ты обязана к нам присоединиться. Уверена, папа будет рад с тобой познакомиться.

Дейзи зарделась от смущения. Ей очень хотелось в лондонский театр, но как она может появиться там с Шарлоттой, тем более с ее отцом, «поднимающим вопросы в палате общин»?

– Не спеши с ответом, – сказала ей Чарли с улыбкой. – Сначала я поговорю с папой, посмотрим, что он предложит. Вот будет здорово! После всего, что мы здесь пережили, можно себя побаловать. Театр, ужин в «Савое», потом переночуешь у меня, а утром поедешь обратно в Дартфорд. Как видишь, у семьи не будет причин обвинять тебя в дезертирстве.

– Ты очень добра, Чарли, но… – начала возражать Дейзи.

– Никаких «но». При чем тут доброта? Я эгоистка! Ладно, на случай, если ничего не выйдет, – война все-таки – давай обменяемся адресами. Не забывай, ты обещала мне дружбу.

Адрес Чарли сам по себе говорил о высоком положении ее семьи, и Дейзи было стыдно за «Бакалейные товары и лучшие сорта чая Петри, Хай-стрит, Дартфорд». Но Чарли ничего не сказала, а просто убрала клочок бумаги в сумочку.

Спустя два дня они прощались на вокзале. Дейзи ждала поезда на Лондон, за Чарли должны были заехать.

– За мной пришлют автомобиль, Дейзи. Я бы взяла тебя с собой, если бы мы с тобой не уезжали в противоположные стороны.

Честно говоря, Дейзи была не прочь остаться одна, убраться подальше от шума и сутолоки лагеря. Она бы с радостью прошлась по нему в одиночестве, по-своему прощаясь с разными его уголками. Эти месяцы и это место навсегда останутся в ее памяти. Здесь она впервые попробовала шампанское, полетала на «бабочке-медведице», здесь ее поцеловали.

Почему этот поцелуй так памятен? Она мучилась этим вопросом в вокзальном зале ожидания. Ведь он был далеко не первым: ее уже целовали друзья братьев, но как-то по обязанности, проводив ее до дома после кино, вечеринки, танцев, церкви. Те поцелуи ей не запомнились, кроме разве что самого первого, который вызвал у нее наибольшее отвращение: столкновение носов, пытающийся протиснуться ей в рот чужой язык…

То ли дело поцелуй Эдейра! Сначала почти бесплотный, легкое соприкосновение губ. Неужели она зажмурилась? Она не могла вспомнить, было ли это, зато в ее памяти осталось, как смотрела ему прямо в глаза и читала в них что-то очень важное… Второй поцелуй запомнился лучше: она даже сейчас покраснела, вспоминая свое желание – желание чего?

Он улетел, забрав с собой человека, показавшегося ей мистером Фишером. Начиналась новая жизнь. Ее ждала служба на авиабазе в Уилтшире, где она наконец-то станет заниматься авиационными двигателями, по-настоящему помогать Британии одержать победу в войне.

Что говорил об этом Черчилль? Что-то насчет совместных усилий. Именно так! С этой мыслью Дейзи втиснулась в битком набитый вагон. Совместные усилия – залог победы.

До чего же славно было снова оказаться дома! После пересадки в Лондоне Дейзи ехала, прижатая к окну вагона, и считала минуты до Дартфорда. Кто придет на вокзал ее встречать? Мысли, что совсем никто, она не допускала – и не ошиблась. Она прилипла носом к стеклу, разглядывая платформу. Отец? Мать? Роуз?