Три Рождества, которые мы провели вдали от дома

Дейзи встала. Она знала, что если просидит здесь еще хотя бы секунду, не выпуская его руку, то непременно разрыдается, а в журнале, который она читала по дороге из Уилтшира, настоятельно советовали девушкам-военнослужащим не плакать при своих любимых: «Будьте мужественны, пусть они видят вас только улыбающимися. Поплакать вы успеете, когда останетесь одни».

– Мне лучше уйти.

Он поймал ее руку:

– Мне надо очень много тебе сказать, Дейзи Петри, но пока еще рано. Давай насладимся летом и попытаемся еще встретиться. Если у меня выпадет отпуск на Рождество, я напрошусь к Альфу и Нэнси.

– Я постараюсь быть на Рождество дома.

– Мы могли бы встретиться. – Она кивнула. – А пока будем переписываться. Только чур не скупые отписки, а настоящие письма: рассказывай мне о своей работе, о новой базе. Не забывай о счастливых событиях, Дейзи. Мне очень хочется, чтобы ты попала туда, где тебе все придется по душе. На крупной базе будет много интересного: все для спорта, плавательный бассейн, кинотеатр, даже театральная труппа…

– Неужели? Моя подруга Салли – актриса. Она наверняка скоро прославится. Ее уже пригласили в труппу ЕНСА[8].

– Рад за Салли. ЕНСА успешно поднимает боевой дух войск.

Она почувствовала укол ревности: Эдейр хвалит Салли! Она тут же устыдилась.

– Она молодец. И, между прочим, красавица.

– Поцелуй меня на прощанье, неподражаемая красавица Дейзи.

Она долго сдерживала слезы, но на обратном пути дала им волю.

Был чудесный вечер раннего лета. В садах на Кинг-Эдвард-авеню вовсю цвела сирень, вдоль садовых тропинок пестрели поздние тюльпаны. Разноцветье и запах сирени должны были ее радовать, но она чувствовала себя несчастной. Именно тогда, когда она начала по-настоящему узнавать Эдейра, открыто принимать то, что между ними назревало, им пришлось расстаться. Дейзи Петри хотелось свиданий, сидения рядышком в кино, прикосновений горячих рук, приглашений на танцы, проводов под ручку домой по благоухающим сиренью улицам… Увы, аромат сирени сейчас заглушался запахом гари. Какое соседство красоты и уродства! Увидев в канаве три стреляные гильзы, она нагнулась и подняла их. Металл. Думай о хорошем. Сдавая металл, ты приближаешь победу.

Дейзи опустила гильзы в сумочку и на ходу задрала голову. Как красиво небо! «Рано или поздно это закончится, – решила она. – И я непременно снова с ним увижусь».

Когда Дейзи вернулась из госпиталя, в лавке «Бакалейные товары и лучшие сорта чая Петри» было полно народу. Так происходило часто, особенно по пятницам, когда люди получали зарплату и пособия, и по субботам, по той же причине – но чтобы в разгар недели?.. Может, отец получил и выложил на прилавок дефицитные продукты?

– Слыхала новость, Дейзи, дорогая? – Мисс Патридж, старавшаяся отвечать на все вопросы, мужественно держала оборону за прилавком. – Твоя мать наверху, не устает разливать чай. Поможешь ей?

– Да что случилось-то? Где мой отец?

– Узнаешь у матери. А твой отец у оптовиков.

Дейзи пробиралась сквозь толпу раскудахтавшихся женщин. До ее слуха доносились обрывки разговоров:

– Замечательно!.. Миссис Пи заслужила, чтобы и на ее долю выпала радость… Я слыхала, что привезли чеддер? Кто-нибудь видел чеддер?

Миновав толпу, она взбежала по лестнице в кухню. Мать, вытирая слезы, ставила на поднос чашки, на плите закипал чайник.

– Что тут творится, мам?

Флора обернулась:

– Ты не поверишь, Дейзи, доченька… – И она снова расплакалась.

Дейзи забрала у матери бутылку молока и поставила на поднос.

– Все, хватит. Выкладывай, что стряслось.

Флора достала из кармана фартука носовой платок и высморкалась.

– Сама прочти. Разве не чудо?..

На какое-то мгновение Дейзи была готова допустить, что ожил Рон, но на клочке бумаги, который ей сунула мать, стояло имя старшего брата.

Сэм!

– Берни рассказал всей улице, и наши сегодняшние покупатели в курсе дела… «Две унции того», «пакетик этого», но больше всего им хотелось самим услышать нашу новость…

Прочтя короткое письмо Красного Креста из Женевы, Дейзи поступила так же, как ее мать: расплакалась. Несколько минут они рыдали вместе, совершенно счастливые. Дейзи первой пришла в себя и прочла письмо вслух:

Дорогая миссис Петри,

от германских властей получены сведения, что ваш сын сержант Сэм Петри, находясь с бригадой на работах, совершил побег и до сих пор не обнаружен. Будем оповещать вас о дальнейших событиях по мере поступления известий.

– Сэм сбежал? Где он сейчас? Где был раньше? Он сбежал один?

– Неизвестно, но, главное, он свободен, Дейзи, он пробирается домой. Больше я его не отпущу!

Дейзи не знала, радоваться или горевать. Они до сих пор не ведали, где держат Сэма, куда везут. Где он: в Германии, Польше, еще где-то? Как уроженец Дартфорда выживает в стране, языка которой он не знает?