Три сердца в унисон (СИ)

— А разве это не так? — усмехнулась девушка.

— Совсем не так, — в ответ улыбнулся Уизли.

***

Этой ночью семейство Уизли и его гости расположились в гос­тиной, которую Джинни разукрасила до того, что каждому, кто здесь сидел, казалось, будто его само­го опутали с ног до головы гирляндами из цветной бумаги.

Только Фреду, Джорджу, Т/И, Гарри и Рону было известно, что ангел на верхушке рождественской ёлки - на самом деле садовый гном, цапнувший Фреда за лодыжку, когда тот дёргал в огороде мор­ковку для рождественского обеда. Обездвиженный заклинанием, выкрашенный в золотую краску, втис­нутый в маленькую балетную пачку и украшенный приклеенными к спине крылышками, гном гневно взирал на всех, кто собрался в гостиной.

Предполагалось, что все будут слушать по радио рождественский концерт любимой певицы миссис Уизли, Селестины Уорлок, голос которой изливался из большого деревянного приемника. Флёр, по-ви­димому находившая Селестину безумно скучной, так громко разговаривала в углу, что миссис Уизли то и дело наставляла свою волшебную палочку на ре­гулятор громкости приемника, отчего голос певи­цы звучал все мощнее и мощнее. Под прикрытием особенно жизнерадостной песенки «Котёл, полный крепкой, горячей любви» Фред и Джордж играли с Джинни во взрыв-кусачку. Рон украдкой погляды­вал на Флёр с Биллом, словно надеясь обзавестись с их помощью полезными навыками. Римус Люпин, который выглядел ещё более тощим и обтрёпанным, чем прежде, сидел у камина, глядя на огонь и слов­но не слыша Селестины.

За рождественский стол все, кто был в доме, усе­лись в новых свитерах - все, кроме Флёр (на ко­торую миссис Уизли, по-видимому, тратить силы не пожелала) и самой миссис Уизли - её украша­ло прекрасное золотое колье и новёхонькая тём­но-синяя шляпа волшебницы, посверкивавшая ка­мушками, сильно напоминавшими звездообразные бриллиантики.

— Это мне Фред с Джорджем подарили! Чудес­но, правда?

— Видишь ли, мам, — грациозно поведя рукой по воздуху, сказал Джордж, — теперь, когда нам при­ходится собственноручно стирать носки, мы начи­наем ценить тебя всё больше и больше.

— Артур! — воскликнула вдруг миссис Уизли. Она вскочила со стула, прижала к груди руки и устави­лась в окно кухни. — Артур, там Перси!

— Что?

Миссис Уизли огляделась вокруг. Все мгновен­но повернулись к окну. Действительно, по заснежен­ному двору вышагивал Перси Уизли. Впрочем, он был не один.

— Артур, он… он с министром!

Прежде чем кто бы то ни было успел произнести хоть слово, прежде чем мис­тер и миссис Уизли смогли обменяться ошеломлен­ными взглядами, задняя дверь отворилась и на по­роге кухни возник Перси.

Последовал миг мучительного молчания. Затем Перси натужно промолвил:

— С Рождеством, матушка.

— О, Перси! — выдохнула миссис Уизли и бро­силась сыну на грудь.

Руфус Скримджер замер в дверном проёме, опи­раясь на трость и с улыбкой наблюдая за трогатель­ной сценой.

— Прошу простить мне это вторжение, — сказал он, когда сияющая миссис Уизли, вытирая слёзы, пе­ревела взгляд на него. — Мы с Перси оказались не­подалеку - дела, знаете ли, - и он не смог удер­жаться от того, чтобы заглянуть сюда, повидаться со всеми вами.

Однако никакого желания поприветствовать остальных родственников Перси не проявлял. Он стоял, словно аршин проглотив, и смотрел поверх голов всех присутствующих. Мистер Уизли, Фред и Джордж холодно уставились на него.

— Прошу вас, министр, входите, садитесь! — за­лепетала миссис Уизли, поправляя шляпу. - Кусо­чек индейки или пудинга… то есть я…

— Нет-нет, дорогая Молли, спасибо, — сказал Скримджер. Гарри сразу догадался, что её имя он выяснил у Перси перед тем, как войти в дом. — Не хочу вам мешать, да меня бы и не было здесь, если бы Перси так не жаждал увидеться с вами…

— О, Перси! — со слезой в голосе произнесла миссис Уизли и потянулась к сыну с поцелуями.

***

Т/И не думала ни о чём, проводя время с Уизли. Это было очень весело. Фейерверки, ёлка, еда и особенно подарки. Так было приятно их дарить и видеть восторг каждого Уизли от такой незначительной вещи.

А сейчас, приехав обратно и столкнувшись со взглядом - одним только взглядом - Малфоя, Т/И снова погрузилась в эту вечно длинную пучину страданий.

Сколько боли мог причинить один человек?

Т/Ф думала, что бесконечно много, ведь страдает она уже очень долго.

Хотя, ему намного хуже.

И зачем она вообще приехала обратно? В доме Уизли было тепло и донельзя уютно. Они были словно родные люди, хотя, наверное, они и есть родные, после стольких-то лет.

Малфой.

Его уже хотелось придушить собственными руками, расчленить и скормить Пушку.

Да кому она лжёт?

Т/И не сможет его убить.

Даже если это будет стоить ей жизни.

***

— Драко? Драко! Подожди!

Малфой не остановился. Он даже не замедлил шаг. Т/И смотрела в замешательстве и небольшом отчаянии. Она побежала прямо к нему.

Малфой вёл себя так большую часть года.

Он был холоден, далёк, обеспокоен и нервозен, даже немного пуглив.

Т/И, наконец, догнала Драко в конце коридора, захватывая его руку. Он выдернул её, словно прикосновение Т/Ф приносило необычайную боль.