Три сердца в унисон (СИ)

— Потанцуем? — улыбнулась Анджелина.

Они снова были идентичны, никто не заметил перемен.

***

— Обмен? — улыбнулся Фред, распаковывая свитер с огромной буквой “Ф” на груди.

Джордж с улыбкой посмотрел на брата и протянул близнецу свой свитер. Несколько часов все думали, что Фред – это Джордж, а Джордж – Фред, как в те времена, когда парни были гораздо меньше.

Они шутили так в одиннадцать лет, стараясь запутать всех окружающих.

Сейчас, учитывая всё творившееся в волшебном мире, парни просто нуждались в маленькой секретной шутке, о которой никто бы не знал.

***

— Давай поменяемся, — шептал Джордж над телом умершего брата. — Давай поменяемся, — повторял он уже в сотый раз.

Он беспомощно опустил голову:

— Я поменяюсь с тобой, только вернись!

Джордж пригладил волосы своего зеркального отражения, лучшего друга, брата-близнеца, моля о том, что Фред, смеясь, выпрыгнет из-за угла, и всё это окажется шуткой.

Джордж прекрасно понимал реальность, но продолжал надеяться.

Он должен был.

***

Нельзя сказать, кого больше сломал этот день - Т/И или Джорджа, но девушка старалась сохранять спокойствие и мысленно передавать его другу. Получалось из рук вон плохо.

Они с Фредом были близки, понимали друг друга с полуслова, а теперь его нет. Хватило нескольких секунд, чтобы их с Джорджем жизни пошли под откос, а внутри образовалась огромная чёрная дыра, причиняющая боль, которой они никогда до этого не чувствовали.

Т/И буквально чувствовала, как её сердце разрывается на маленькие кусочки.

Она вряд ли сможет это пережить.

***

Все знают, что на войне умирают и страдают люди. Но, почему-то, всегда кажется, что это случается лишь с чужими.

С теми, кого ты не знаешь.

С теми, кто тебя не касается.

Война страшна ещё тем, что оголяет реальность и разбивает розовые очки, стёкла которых летят в глаза.

***

— Гарри Поттер мёртв. Он был убит при попытке к бегству, — вещал Волан-де-Морт. — Он пытался спасти свою жизнь, пока вы тут погибали за него. Мы принесли вам его тело, чтобы вы убедились, что ваш герой мёртв. Битва выиграна. Вы потеряли половину бойцов. Мои Пожиратели смерти превосходят вас числом, а Мальчика, Который Выжил больше нет. Воевать дальше не имеет смысла. Всякий, кто продолжит сопротивление, будь то мужчина, женщина или ребёнок, будет убит, и то же случится с членами его семьи. Выходите из замка, преклоните предо мной колени, и я пощажу вас. Ваши родители и дети, ваши братья и сёстры будут жить, всё будет прощено, и вместе мы приступим к строительству нового мира.

Из замка не доносилось ни звука.

— За мной, — сказал Волан-де-Морт.

Хагриду пришлось следовать за ним.

МакГонагалл смотрела на мёртвое тело ещё одного своего ученика и чувствовала, как сердце обрывается. Сколько ещё её львят должно погибнуть, чтобы это всё закончилось? Сколько должно умереть пуффендуйцев или когтевранцев? Сколько членов Ордена Феникса и авроров должно пасть в этой битве? Сколько слизеринцев должны остаться сиротами из-за того, что их родители стоят по ту сторону баррикад? Они все – её дети, они все – часть её души.

Сколько всего пережил Гарри? Неужели он так и не заслужил того, чтобы выжить в этой битве? Ещё один маленький львенок, ещё один её ребёнок, которого она не смогла уберечь.

Минерва сама не осознавала того, что из её горла вырвался отчаянный вопль: «НЕТ!»

Рон смотрел на мёртвое тело своего лучшего друга и отчаянно хотел, чтобы всё это было сном, ужасным кошмаром, который должен вот-вот закончиться… Но нет, он прекрасно понимал, что это и есть реальность, страшная реальность, от которой никуда не деться. Хочется подойти к Гарри, отвесить ему оплеуху и прокричать, что он полный идиот и кретин, ведь он обещал им, что не пойдет на поводу у Волан-де-Морта, что будет сражаться, что не сдастся, что не бросит их ради своих дурацких благородных порывов… Или не обещал?

Но это уже не имеет смысла. Гарри больше никогда и ничего не услышит. Ещё один брат, которого он потерял, которого не смог защитить. В его сердце поднималась отчаянная, небывалая ярость, сметающая всё на своем пути.

Рон сам не понимал, что надрывно кричал: «НЕТ!»

Гермиона смотрела на мёртвое тело своего лучшего друга, мёртвое тело человека, с которым пережила столько всего с тех пор, как ей исполнилось одиннадцать. На мёртвое тело человека, который стал её семьёй, который стал её братом. Она смотрит на него, и всё не может понять, как такое возможно.

Он не мог так поступить с ними, не мог, просто не мог…

Ноги под ней подкашиваются, и мир словно теряет чёткость.

Мог.

Это же Гарри, если его смерть могла спасти хоть кого-то – он бы пошёл на это.

И он пошёл.

О нет, Гарри, нет, ты должен был жить…

Горло словно разрывало в клочья, но Гермиона не обращала на это внимания: «НЕТ!»

Джинни смотрела на мёртвое тело человека, которого любила с тех самых пор, как впервые увидела. Она никогда не допускала в свою голову мысли о том, что он может умереть. Нет, пусть он никогда не будет с ней, пусть он никогда не посмотрит на неё, пусть он будет в милях и милях от неё – лишь бы он жил. И пока он будет жив – будет жива и она. А теперь он мертв…