Три сестры, три королевы

– Он придет за тобой, – говорю я, бросив взгляд на юг, словно уже видела армию Арчибальда, марширующую к нам из Эдинбурга.

– Это точно. И он догадается, что я поехал к тебе. Давай войдем внутрь, закроем ворота и поставим стражу.

Он обнимает меня за плечо, и я велю зажечь свечи, пока мы проходим в зал. Постепенно дом просыпается вокруг нас, потому что половина людей спала на помостах в зале. Они все вскакивают и радостно кричат, что король здесь, сам король, он с нами, и его никто уже не захватит.

– Мы должны поднять королевский флаг, – распоряжаюсь я. – Тогда те, кто пойдет против нас, станут изменниками. А ты должен выпустить приказ, запрещающий кому-либо из клана Дугласа приближаться к тебе.

– Пишите, – говорит Яков. – А я подпишу и заверю печатью своего перстня.

– Ты привез его с собой?

– Он всегда со мной. У Арчибальда большая печать, но это – мое.

– И разошли призыв всем лордам, верным короне, чтобы они прибыли сюда, чтобы присоединиться к его величеству, – диктую я своему секретарю, который лихорадочно записывает под диктовку, держа свой письменный стол на весу, на ремне, перекинутом через шею, и пересыпая уже написанное песком, чтобы чернила скорее высохли. Я с восторгом смеюсь.

– Это похоже на подготовку к представлению, только на этот раз у нас уже есть все костюмы и мы точно знаем свои роли.

– И напишите в Эдинбургский замок приказ, чтобы выпустили Генри Стюарта, – говорит Яков.

Я поднимаю на него глаза.

– Или ты этого не хочешь?

– Хочу, конечно, но я думала, что ты возражаешь против моего брака.

– Я возражал против скандала, а не против брака, – говорит он с педантичностью, присущей молодым. – Это Арчибальд потребовал его ареста моим именем. Он хотел угодить твоему брату, а я не возражал, чтобы он подумал, что мы с тобой враждуем. Разумеется, я бы не выбрал для тебя Генри Стюарта, но его выбрала ты, а значит, его можно выпустить. И я сделаю его лордом. Откуда он, ты говоришь?

– Из Метвена. Он может быть лордом Метвен.

– Запишите, – со смехом говорит Яков. – Это будут мои первые королевские указы.

Эдинбургский замок, Шотландия, лето 1528

Мы с триумфом въезжаем в Эдинбург, но это еще больший триумф, чем прежде. Лорды встречают нас у здания тюрьмы, люди бросают в нас цветы, льют ароматную воду из верхних окон и высыпают на центральные улочки, чтобы посмотреть на нас с Яковом, улыбающихся и принимающих приветствия.

Яков, их король, наконец-то начал править, а Арчибальд исчез из виду.

Мы держим крепость в состоянии боевой готовности, с постоянно пополненным запасом вооружения и продовольствия, готовой к осаде. Я все время опасаюсь того, что Арчибальд вместе со своим кланом возобновит атаки. Яков поставил охрану у себя у дверей в спальню, и в самой спальне на походной кровати постоянно спит вооруженный телохранитель.

Мой брат Генрих пишет, что я буду навечно проклята за нарушение своих брачных клятв и за жизнь в грехе. Я даже не отвечаю ему на это. Ужасно уже одно то, что брат может писать такие осуждающие слова своей сестре, тем более брат, который каждый день изменяет жене в погоне за другой женщиной и не прелюбодействует исключительно потому, что его избранница затеяла с ним долгую игру. Он просто не имеет права так говорить со мной. Я больше никогда не буду думать, что у мужчин иные законы морали.

Город гудит от слухов о том, что клан Дугласов подтягивает свои силы с другой стороны холма, готовясь взять город в осаду. Горожане и торговцы поддерживают своего молодого короля, но боятся силы, которую представляют собой Дугласы. Всего лишь шесть лет назад Дугласы залили кровью мостовые Эдинбурга, и менее четырех лет назад я открыла по ним огонь из дворца Холирудхаус. Люди не хотят попасть в западню собственного города, зажатыми между двумя воюющими сторонами. В мире нет ничего страшнее гражданских войн.

Лорды соглашаются с тем, что весь клан Дугласов виновен в измене. Совет выпускает закон и раздает его герольдам, которые едут на все рыночные площади и там зачитывают имена изменников. Моему бывшему мужу, Арчибальду, грозит смертная казнь. Наша вражда привела к такому результату. Я не просто развелась с ним и вышла замуж за другого мужчину, я еще и составила ему приговор. Это должно стать концом всему, что нас связывало.

– Нам стоит уехать в Стерлинг, – рекомендует Генри. Мы находимся в личных покоях Якова, я сижу на троне, а Яков меряет комнату шагами, время от времени выглядывая в окна. С нами сидит еще несколько старших лордов. Некоторые из них выбрали Якова в пику его приемному отцу, почти все заявляют, что были верны ему все это время, но поддались соблазнам английского золота и боялись Арчибальда.

– Назад в Стерлинг? – спрашивает Яков. – Я не хочу вести себя так, словно чего-то боюсь. И не стану никуда сбегать.