Три шершавых языка

Была ли она красивой? И да, и нет. На первый взгляд непонятной – вот что сразу приходит на ум. Молодым и глупым не ясна такая красота. Да и она не особо стремилась раскрыть свою душу и свой эмоциональный мир, постоянно уткнувшись носом в очередную книгу. Игнорировала она всех и вся, в том числе своих одноклассников и кандидаток в подружки. Мало того, поступала так, не скрывая своих намерений.

Однажды какой-то мальчишка за соседней партой решил проявить к ней любопытство и лучшей идеи для этого не нашел, как дергать у нее волосы по одному. Реакция пришла незамедлительно и положила всякий сторонний интерес на лопатки. Прямо на уроке она засунула указательный палец в нос и принялась с невероятным трудолюбием проводить внутричерепные изыскания. В конце концов, на нее просто повесили негласный ярлык чудачки и быстро потеряли всякое любопытство.

И Марк знал все то же самое, что знал любой другой здесь. Потому заранее был весьма невысокого мнения о ней. Чего ей взбрендило подойти к нему, когда и без нее все шло не очень гладко? Лишь несколько позже, когда Марк стал чаще общаться с ней, его мнение круто поменялось.

Ее лицо оказалось наполнено живой мимикой, забавной, когда было смешно, и выразительно сочувственной, на темах серьезных и грустных. Над переносицей собирались удивительные складки самых разнообразных сложных рисунков, следуя внутренней оценке или мнению. Так было здорово наблюдать, как меняется ее лицо. И даже слова были лишними, чтобы понять ее ответы.

Но глаза, их цвет и выразительность стоит отметить отдельно. Когда она впервые взглянула на Марка в полную силу, только тогда он увидел их удивительный васильковый цвет, в котором утопал невероятный по своей красоте рисунок. Словно глядишь в иллюминатор на живую, ранее невиданную планету. Сквозь ее фиолетовую атмосферу просматривались безлюдные континенты, горы, облака и между ними широкие просторы синего моря. Именно так описал Марк свое наблюдение.

***

Потенциал, заложенный в Ангелу родителями, был весьма велик. Хотя ее семья была и вправду складная, но к прочей радости, ее пытались научить всему и сразу. В три года она начала обучаться игре на фортепиано, под руководством своей матери. В шесть уже обладала бесчисленным количеством наград за свои навыки. Что-то даже простенькое написала сама. Неплохо знала два иностранных языка и владела энциклопедическими знаниями о птицах. Как личность она казалась много взрослее своих сверстниц, а ее приоритеты вообще заходили далеко за детские рамки. Причиной тому послужило постоянное окружение умудренными жизнью людьми и в меньше степени своими одногодками.

Ее внутренний мир тоже впечатлял своим размахом, пусть и открывался далеко не всем и никогда сразу, а был гораздо шире пределов нашей родной планеты. Она могла часами рассказывать о чем-то, что прочитала, что придумала, что ощутила, притом незаметно пришивала какую-нибудь поучительную историю либо озвучивала странные для ее возраста вопросы, над которыми почему-то приходилось как следует поломать голову. Вслед за ее фантазийным миром вскрылись и безграничные арсеналы всяких разных штучек, умело используемых ею, чтобы приближать или отталкивать людей и их интерес.

Ее родителями оказались молодые и амбициозные ученые-биологи эпохи заката Страны Советов. Каждую неделю они собирали большую компанию таких же молодых коллег у себя на квартире, обязательно вместе с детьми, чтобы они с младых ногтей вливались в светскую жизнь. А летом отправлялись на природу, где жарили мясо, пели, танцевали, спорили, много спорили, особенно о работе и политике. Палатки, гитары, волейбол, бадминтон, юмор и смех. Кое-кто из их компании обязательно читал свои новые стихи. Возмутительно-политические пользовались особенным спросом.

Но главное – ее мать и отец очень любили друг друга. Отец, как она помнит, был криворуким и не мог толком гвоздь забить в стену, без того чтобы не испортить саму стену и не поотбивать пальцы. Хотя искусные руки ценились в те времена и в том месте, но этот недостаток он компенсировал какой-то благородной обходительностью и великолепными манерами. Свежие цветы и красивые поступки были частым гостем их жилища. А ритуал «папа пришел с работы» был самой радостной частью дня. Но как Ангела оказалась здесь, спросите вы?

Однажды в научно-исследовательском институте, где и работали ее родители по самым разным направлениям, в том числе и военным, повсюду загорелись красные лампы и оглушительно завыли сирены. Наверно, опять учения, подумали все и, как обычно принято в таких ситуациях, покинули помещения постоянного пребывания. А далее, через длинные вереницы темных коридоров собрались в кабинетах с комплексами по обеззараживанию и дезинфекции.

Как оказалось, сработал датчик, сигнализирующий о падении давления воздуха в испытательной камере. Следовательно, что-то попало из камеры в помещение с людьми как раз в ту самую минуту, когда там проводились опыты.