Три стервы

– Габриэль этим вечером была не в форме, – продолжила она уже спокойнее. – Обратили внимание, как она все время теребила платье? Когда она представляла нам Ришара, она наверняка отдавала себе отчет в том, что ее жизнь резко разделена на две части. А вести двойную жизнь вредно. Возможно, у нас разные политические взгляды, но в том, что касается отношений между мужчиной и женщиной, мы одинаково смотрим на вещи, уверяю вас. Он обращается с ней как с драгоценной безделушкой. А как он погладил ее по плечу?! Как будто только что купил себе новую борзую…

– И что? – взвился Блестер. – Вполне нормально. Знаешь, у любящих пар приняты знаки нежности. Возможно, этот тип хорошо к ней относится. Может, он просто такой милый и они влюблены друг в друга. Да и вообще, кто бы он ни был, ты бы все равно не сочла его достойным Габриэль.

– Неправда. Ты ошибаешься. Жаль, Алиса не пришла, она бы точно со мной согласилась.

– В этом-то я уверен. Но сомневаюсь, что это правильный аргумент.

Прихлебывая шоколад, Фред наблюдал за тем, как они ругаются. Лампа-обогреватель над головой поджаривала ему макушку, но ноги под столом оставались ледяными. Он автоматически, без особого интереса, спросил себя, чем сейчас может заниматься Алексия. Поскольку в его восприятии Водяная Лилия была лишена физического существования, задаться тем же вопросом применительно к ней он не мог. Он перевернул счет, целомудренно положенный официантом цифрами вниз, и едва не подавился. 4,20 евро за горячий шоколад?.. Прогнило что-то в датском королевстве. И ОРПГФ освящает процесс гниения. В тот день, когда Фред понял, что власти нет нигде, ею не владеет никто конкретно, а жизнь общества подчинена колебаниям иррационального начала в человеке, он решил, что бессмысленно искать себе место в таком мире и значимость этого места – чистой воды обман. Он предпочел жить и действовать, как большинство современников – с той лишь разницей, что у него это был осознанный выбор, а не следствие непреодолимых обстоятельств, – то есть ушел в сторону, отказался от усилий и просто покорился воле экономических и политических волн, сотрясающих мир. Но, несмотря на полный отказ от участия в общественной жизни, Фред не был равнодушным. Он опасался принятия всех этих законов, которые уже никогда не отменят. Он перечислял их про себя, и тут у него в мозгу щелкнуло.

– Де Шассе, – воскликнул он. – Как же я раньше не сложил два и два?!

Эма и Блестер удивленно посмотрели на него.

– Весь вечер я пытался вспомнить, откуда я его знаю, этого Ришара. Так вот, он часто мелькает в СМИ, поскольку является самым молодым депутатом во Франции! Я его вижу время от времени на парламентском канале. Единственный правый чувак, который отказался голосовать за закон, ограничивающий права заключенных.

– Хватит делать из него ангела, – сухо возразила Эма.

– Ты смотришь парламентский канал? – с ужасом прошептал Блестер.

– Но я считаю его довольно открытым в социальных вопросах. Он либерал, вот и всё.

– Ага, как раз из тех, кто уверен, будто экономика важнее всего остального, а за то, чтобы система функционировала, должны платить люди. Супер, ты меня успокоил.

– Я только хотел сказать, что это не Ле Пен.

– Спасибо, я знаю. И не Гитлер тоже. Все, что я о нем говорю, – это только потому, что я желаю добра Габриэль.

– Тогда оставь ее в покое, – воскликнул Блестер, гася сигарету. – Она уже большая, сама разберется.

Фред решил, что пора протестировать методику Блестера по пресечению конфликтов. Из чистого любопытства он захотел проверить, настолько ли легко, как ему показалось, отвлечь внимание Эмы, и невинным голосом задал вопрос:

– Так что будем делать с клубом? Теперь, когда нам известно, где состоится собрание, как мы поступим?

У нее тут же возбужденно заблестели глаза. Самое невероятное заключалось в том, что она явно уже успела все обдумать. Им понадобятся служебные удостоверения. С настоящими фамилиями, но вымышленными местами работы, которые объяснят их присутствие на собрании. Она предложила сделать Фреда аналитиком рисков в инвестиционном фонде, а сама решила стать специалистом по территориальному планированию. Что до изготовления поддельных документов, тут она полностью доверяла Блестеру. Он рассказывал ей, что во время учебы в Институте изящных искусств развлекался подделкой контрамарок на концерты. А разве это, по большому счету, не то же самое? Блестер согласился, что задача решаема.